Творчество. Rogue: исповедь мертвеца

Фан-рассказ.

Rogue: исповедь мертвеца

Автор: Master of the Wind

Озгурд

То, что мир Азерота прекрасен и многогранен, я понял не сразу. Виной тому вовсе не извечное противостояние Орды и Альянса, и не Великий Катаклизм, который потряс Азерот. Все дело в том, что я родился… мертвым. Нежить. Это слово с опаской и недоверием произносили многие, с кем я встречался на своем пути. Но они получали в ответ лишь снисходительную усмешку. Тирисфальские леса встретили меня тишиной и полумраком. Но было еще что-то такое, чего я не мог понять и осознать. Перед глазами периодически возникали видения, в которых я становился свидетелем кровопролитных битв, а в моей голове раздавался лязг мечей и крики умирающих воинов. Все это продолжалось мгновения и сразу же пропадало, но потом появлялось вновь. Гробовщик Мордо тогда посоветовал мне не обращать на это внимание, а побыстрей найти себе наставника, ибо без него мне прожить в этом мире будет просто невозможно. Моим первым учителем стал Давид Триас. Он на многое открыл мне глаза, многому научил, за что я постоянно вспоминал о нем с благодарностью. Но особенно я благодарен Давиду за то, что он рассказал мне о НЕЙ. Он рассказал мне о той, которая оставила самый яркий след в моей жизни, заставив переоценить заново важнейшие принципы моего прошлого и будущего существования. Но о ней потом...

Давида я нашел в местечке под названием Похоронный звон. Должно быть, мой вид был настолько растерянным, что он сразу же подошел ко мне. Его оценивающий взгляд за секунду ощупал меня с головы до ног, и видимо, дал ему полное представление обо мне, поскольку его первые слова были: «разбойник! Озгурд!». Так я получил свое имя. Давид был настолько проницательным, что сразу догадался о моих видениях. Он сказал, что такое бывает, но не со всеми и не в такой сильной форме. Сообщить подробности он наотрез отказался, чем вызвал сильное мое недоумение и желание докопаться до истины. Но искать истину пока было некогда. Давид столь рьяно взялся за мое обучение, что на первых порах я просто валился с ног. И по сей день не могу забыть те тренировочные манекены, на которых я отрабатывал удары, и яростные крики Давида: «тверже руку держи, резче удар!» Но что больше всего мне нравилось в этих тренировках, так это скрытность. В Тирисфальских лесах было предостаточно всякой нечисти, на которой можно было тренироваться, и я этой возможностью воспользовался сполна. Безмозглые зомби, темные псы, они все испытали на себе остроту моих кинжалов. Давид научил меня становиться незаметным, и из этого состояния я наносил свои внезапные удары. Все шло своим чередом – тренировки, перерывы на отдых, снова тренировки. Но не было дня, чтобы меня не тревожили мои видения. Они посещали меня внезапно, и так же неожиданно пропадали. Они стали ярче, реалистичней и разнообразней. Теперь я видел не только сражения, но и какие-то незнакомые моря, острова и каменные замки. Во мне с каждым днем росла уверенность в том, что это все не случайно. Но кто мог дать ответы на все мои вопросы? Я этого не знал…

И вот однажды настал день, когда Давид сказал, что ему больше нечему учить меня, и что мне пора двигаться дальше.

- Нам пора расстаться, Озгурд. – проговорил он. – Ты должен найти свой путь в этом мире. Первый шаг ты уже сделал. Второй тебе поможет сделать королева Сильвана. Ты найдешь ее сам. Я лишь подскажу тебе способ. Твоя дорога лежит через Брилл. Там ты обучишься каким-нибудь профессиям, чтобы самому зарабатывать средства к существованию и не сидеть на шее у общества. Заодно узнаешь, где тебе найти королеву Сильвану. Возможно, она даст тебе ответы на все твои вопросы. И вот еще что.

Давид извлек из-за пазухи сверток темно-синей ткани и передал его мне.

- Это гербовая накидка Подгорода, столицы королевы Сильваны. Носи ее с честью и достоинством, как подобает истинному воину Орды! Не оскверни ее предательством или трусостью, жадностью или равнодушием!

- Клянусь! – я надел накидку и почувствовал, как дрожь пробежала по моему телу.

- Прощай, Озгурд, тебе пора идти! – Давид на секунду замолчал. – И опасайся живых!

Он повернулся ко мне спиной и зашагал в сторону своего дома. А я, кинув прощальный взгляд на место, где провел значительную часть времени, направился в маленький городок Брилл, который должен был положить начало моему долгому пути по этому полному опасностей миру.

Брилл

Остроухий эльф стоял на носу огромного фрегата и внимательно вглядывался в стремительно приближающуюся полоску берега. Лицо эльфа было скрыто какой-то непонятной дымкой, похожей на туман, отчего он сам казался призраком, неизвестно зачем явившимся в реальный мир. На побережье, между краем моря и величественной крепостью, стоявшей в трехстах метрах от воды, бегали и суетились едва различимые издалека фигуры. Эльф повернулся назад и, вскинув руку, что-то крикнул. Его голоса не было слышно, но стоявшая за ним группа воинов, в едином порыве прокричала ответ, подняв в руках луки и арбалеты, блеснувшие на солнце мечи и развевающиеся по ветру флаги с изображением золотой головы льва на синем поле…

Я вздрогнул, и тот час же реальность прогнала очередное видение, посетившее меня как всегда внезапно и неожиданно. Я сидел на траве возле самого Брилла, прислонившись к столбу, на котором висел кусок ткани с рисунком, как две капли воды похожим на тот, что был на моей гербовой накидке. Быстро оглядевшись по сторонам, я убедился, что никто меня не видит в таком нелепом положении и, вскочив на ноги, вошел в городок. Я не успел пройти и двух шагов, как меня окликнула парочка, по виду напоминающая охранников. Эти двое держали в руках по внушительному топору и были настроены отнюдь не дружелюбно.

- Кто такой? Откуда? – спросил один из них, сделав шаг в мою сторону.

- А ты сам-то кого из себя строишь? – с усмешкой сказал я, на всякий случай, взявшись обеими руками за свои кинжалы.

- Мы тебе сейчас покажем, кто мы такие! – угрожающе прошипел второй и рванулся ко мне.

- Эй! А ну-ка перестаньте! – раздался рядом женский голос. – Вы что, охламоны, своих от чужих отличить не можете?!

В тот же миг к нам подбежала симпатичнейшая представительница нежити в оранжево-красном одеянии, и с прической бордового цвета, напоминающей по форме башню.

- Вот вы неугомонные! – закричала она. – Опять за старое принялись?! На нем же наша накидка, вы разве не видите?!

- Да ладно, Анетта, успокойся! – парочка воинственных охранников заметно поостыла. – Бдительность никогда не помешает!

- Ох уж эта ваша бдительность! – проворчала Анетта. – Скучно вам, вот и ищете повод пристать к каждому.

Охранники смутились и примирительно проговорили, обращаясь ко мне:

- Дружище, не сердись на нас, сам понимаешь, работа такая! Альянс балует, да и всякой нечисти полно вокруг.

Я не стал возражать против примирения. Мы пожали друг другу руки, и после того, как я назвал свое имя, охранники назвали свои. Их звали Бартоломью и Лоренс, они каждый день стояли на этом месте и несли свою службу. Официально их должность называлась «страж смерти». Познакомиться получше у нас не получилось из-за Анетты, которая схватила меня за руку и отвела в сторону.

- Я Анетта Вильямс! – сказала она. – У меня тут несколько нетопырей прикормлено. Если надо будет куда-то слетать, обращайся. А если захочешь в Калимдор, то это уже не ко мне. Вон там, видишь башню? Это стоянка дирижаблей, оттуда хоть куда можешь добраться!

Из-за крыш зданий Брилла действительно выглядывала высокая башня, к которой медленно и величаво подплывал дирижабль. Я искренне поблагодарил Анетту за неожиданную помощь и предоставленную информацию. Пообещав навестить ее в свободное время, я двинулся дальше. Надо было найти какое-то пристанище, чтобы немного отдохнуть и обдумать план дальнейших действий. Долго искать мне не пришлось. В центре города я увидел большую статую какой-то эльфийки. В одной руке она держала лук, второй уперлась в бедро, а за спиной у нее висел колчан со стрелами. Хоть это и была простая неодушевленная статуя, но от ее вида у меня почему-то все внутри сжалось, как от какого-то странного предчувствия. Я никогда не видел ту, которой был поставлен этот памятник, но ощущение чего-то знакомого не покидало меня с того момента, как я ступил на центральную площадь Брилла. И тут меня снова остановили, но на этот раз с вполне благими намерениями. Еще одна представительница нежити окликнула меня, стоя на пороге небольшого, но вполне приличного здания. Это была Ренни, хозяйка местной таверны. У нее я и остановился. Ренни только на первый взгляд была мрачной и необщительной, но разговорившись с ней, я сразу же изменил свое мнение. Она до мельчайших подробностей объяснила мне, где я могу повысить свои боевые навыки и обучиться профессиям. Кроме того, она угостила меня своим фирменным пивом, эффект от которого не замедлил сказаться на мне. В голове слегка зашумело, усталость куда-то исчезла, и мне, честно признаться, даже неожиданно захотелось легонько шлепнуть Ренни по заднице. Но тут она сказала такую фразу, после которой у меня пропали всякие шаловливые мысли.

- Мне кажется, что ты станешь достойным воином Орды! – Ренни задумчиво смотрела на меня. – Да хранит тебя темная королева!

Этих слов хватило для того, чтобы я пристал к ней, и не отцепился до тех пор, пока она не рассказала мне все, что знала о королеве Сильване. Я был просто поражен, когда узнал, что на площади Брилла стоит статуя, изображающая именно королеву, и ни кого-то иного. И теперь я точно знал, что мой путь лежит в Серебряный бор, где в данный момент находилась королева со своими боевыми отрядами. Туда я и решил отправиться завтра, сразу же после того, как Ренни отведет меня к местным учителям алхимии и травничества. А пока, следуя ее убедительной рекомендации, я сходил к торговцам верховыми животными и за несколько золотых монет купил приличного коня, ибо только боги знали, сколько мне придется путешествовать по Азероту, а ноги все-таки не железные. Коня до утра я оставил в стойле, и с предвкушением завтрашнего дня, отправился спать в таверну, где меня уже ждала приготовленная заботливой Ренни мягкая постель.

Первый враг

Моим мечтам о встрече с королевой Сильваной сбыться было не суждено. По крайней мере в ближайшем времени. Профессия травника, которую я начал познавать прямо с утра, оказалась не такой простой, как я представлял себе поначалу. Флора Азерота была настолько богатой, что запомнить вид и название всех трав я сразу просто не смог. Поэтому пришлось начинать с малого. Учитель травничества в Брилле показал мне образцы мироцвета, сребролиста и магорозы, а затем велел собрать целый мешок этих трав в окрестностях города. Причем, его совершенно не волновало – сколько времени у меня на это уйдет. В тот день стояла великолепная погода, было тепло и светило солнце. Прогуляться по Тирисфальским лесам и лугам для меня было одним удовольствием. Даже сбор трав не показался мне утомительным и нудным делом. Я не знал насколько далеко я ушел от Брилла, но когда мой мешок оказался полон наполовину, я развернулся и направился в обратный путь. Шепот ветра и листвы деревьев, пригревающее солнце - все это расслабляло и убаюкивало. И когда впереди показались стоящие рядом с Бриллом башни для дирижаблей, меня разморило окончательно. Я улегся на пригорке, подложив мешок с травой под голову, и взглянул на небо. Чистое голубое море, в нем можно было утонуть без страха и боли. В тот момент мне казалось, что нет ничего лучше этого неба без единого облачка. Должно быть, я задремал и увидел сон, а скорей всего меня посетило очередное видение, поскольку внезапно небо стало меняться в цвете и стало желтым. Желтым, как песок на берегу моря, волны которого плескались где-то рядом. Этот песок набивался в рот и нос, не давая мне вздохнуть полной грудью. Моих сил хватило только на то, чтобы перевернуться на бок и выплюнуть всю набившуюся в меня гадость. Я уже хотел было вдохнуть побольше свежего морского воздуха, но вместо этого вдохнул резкий запах гари и разлагающихся трупов. С трудом поднявшись на ноги, я огляделся вокруг. Весь берег был усеян мертвыми телами, а руины стоящей рядом и догорающей крепости, извергали едкие клубы дыма. Какое-то странное и тяжелое чувство нахлынуло на меня, не позволяя трезво оценить ситуацию и попытаться разобраться в происходящем. Где-то в душе зарождалось и крепло ощущение, что именно на мне лежит ответственность за смерть всех этих воинов, лежащих на берегу. Один из них привлек мое внимание своей странной позой. Он, как будто молился, стоя на коленях и наклонившись к прибрежному песку головой. Удлиненные остроконечные уши говорили о том, что это был эльф. Он показался мне знакомым, я был уверен, что где-то уже видел его. Но где? Я подошел к нему и осторожно тронул его за плечо. Эльф медленно завалился на бок, и я увидел, что из его живота торчит рукоять кинжала. Эту рукоять я узнал бы из миллиона, ведь это был один из тех кинжалов, которыми снабдил меня мой учитель Давид Триас. Но лицо этого эльфа... Сперва оно было окутано какой-то призрачной дымкой, но когда она рассеялась... О, боги! Я смотрел в свое собственное лицо, как в зеркало. В ужасе я шарахнулся назад, и в этот момент какой-то звук заставил меня очнуться от своих грез. Шорох травы, по которой кто-то осторожно шел, доносился до меня ясно и отчетливо. Я взглянул по сторонам, но никого не увидел. Однако, звук шагов не утихал, а наоборот, приближался. В голове мелькнула мысль, что рядом ходит такой же, как и я разбойник, находящийся в состоянии невидимости. Возможно даже, это был ученик Давида Триаса, решивший подшутить надо мной. Я сделал беспечный вид и стал ждать, когда неизвестный шутник приблизится ко мне. Шорох травы уже слышался в трех шагах от меня, когда я резко повернулся на звук, выхватил кинжалы и хотел было крикнуть «Попался!», но слова застряли у меня в глотке. Передо мной стояло существо, которого я прежде никогда не видел. Оно было похоже на темного пса, которых в Тирисфальских лесах водилось множество. Но эти псы не ходят на задних лапах, и не держат в передних оружие. И взгляд... Взгляд существа, привыкшего побеждать, был направлен прямо мне в глаза. Его морда оскалилась в хищной улыбке, обнажив острые клыки. Существо хриплым голосом прорычало «за Альянс!», и рванулось вперед. Я знал эту особенность разбойничьего ремесла, когда ты совершаешь рывок за спину врага и делаешь с ним, что хочешь, но... Я оказался к этому не готов. Возможно, мастерство моего противника намного превышало мое, а может быть, я просто растерялся в неожиданной ситуации. Не успел я и глазом моргнуть, как существо оказалось сзади меня. Два удара чем-то острым обожгли спину, и я, подобно собранному мной мешку с травой, упал на землю. Резкая боль в спине не дала подняться на ноги, и я увидел, как существо встало надо мной, чтобы нанести завершающий удар. Спасение пришло неожиданно. В воздухе что-то мелькнуло, заслоняя солнце, и какой-то крылатый зверь с сидящим на нем всадником, на лету ударил когтями моего противника. Тот кубарем покатился по земле, рыча и в бешенстве выдирая лапами траву. В ту же минуту с высоты спустился еще один «ангел-спаситель», и с него соскочила эльфийка с ружьем в руке. Один выстрел, и мой обидчик уже корчился в агонии. Всадник на летающем звере опустился рядом с ним, вскинул руки, и через мгновение волна ледяной массы заставила противника неподвижно застыть на земле. Всадник был тоже эльфом, но этих двоих я видел впервые. Они убедились, что враг мертв и занялись мной. А я, тем временем, ослаб настолько, что еле-еле мог говорить.

- Спасибо вам, незнакомцы! – едва смог сказать я.

- Тихо! Не говори ничего! – ответил мне эльф, затаскивая меня на своего крылатого питомца.

Меня привязали к седлу, как походную сумку к лошади, а сам эльф забрался вдвоем со своей соплеменницей на другого «летуна», и такой процессией мы направились в сторону Брилла. Сам полет совершенно выпал у меня из памяти, поскольку в себя я пришел уже в знакомой таверне, будучи лежащим в своей постели, под наблюдением Ренни.

- Что произошло? – спросил я у нее. – Похоже, я чуть на тот свет не отправился!

- Ну надо же! – засмеялась она. – Нежить говорит о смерти! Не пройдет и недели, как ты снова будешь бегать и пить мое пиво!

- А что за зверь напал на меня? И где мои спасители?

- Это не просто зверь, это ворген. – лицо Ренни стало серьезным. – Как он забрел сюда, черт его знает! Их много в Серебряном бору, но до сих пор они сюда не совались. То, что с тобой случилось – недобрый знак! Хорошо, что эльфы вовремя подоспели!

- Кто они? Откуда они вообще взялись?

- Они из Оргриммара, были тут по заданию Орды. Считай, что тебе крупно повезло!

- Они хоть имена свои назвали? Должен же я знать, кого благодарить за спасение!

- Да, они назвали имена. Их зовут Ривенгард и Сангрелла, но не думаю, что они ждут от тебя благодарности.

Узнать причину такой бескорыстности мне помешала Анетта Вильямс, которая буквально ворвалась в комнату, волоча за собой местного алхимика. Пока он пичкал меня своими лечебными эликсирами, Анетта радостным тоном обвиняла меня во всех смертных грехах, и в том числе, что я пошел за травой один, и никого с собой не взял.

- Анетта, радость моя! – промурлыкал я. – Там твои нетопыри без присмотра и куча ждущих пассажиров!

- Ничего, подождут! – Анетта вытащила из кармана какую-то бутылочку, и поставила ее рядом с моей кроватью. – Это светлое пиво, сваренное по рецепту капитана Ромси. Поправляйся!

И Анетта умчалась так же быстро, как и появилась. А я, умиротворенный дружеской заботой и эликсирами алхимика, заснул, и на этот раз не увидел ни снов, ни других изощрений моего подсознания.

Королева

В отличие от своего коня, который равнодушно посматривал по сторонам, я с открытым ртом уставился в одну точку. И одни боги знали, сколько я простоял бы еще, если б не какой-то гигант, тащивший за собой повозку по дороге, проходящей через Сосновый бор. Он так рявкнул «прочь с пути!», что я от неожиданности едва не остался заикой. Целью моего столь пристального внимания была та, которую я так жаждал увидеть, и наконец-то увидел. Ветрокрылая Сильвана, королева всех Отрекшихся, сидела на своем скакуне, один вид которого заставлял дрожь бежать по всему телу. Я узнал королеву сразу, ее нельзя было не узнать. Статуя в Брилле передавала лишь внешнее сходство, но сейчас, глядя на Сильвану, я на расстоянии ощутил всю внутреннюю силу этой эльфийки. Силу и красоту. Королева была прекрасна! С удивлением я заметил, как во мне зарождается какое-то чувство, которое помимо всего прочего, просто заставляло меня пялиться на нее. Должно быть, она почувствовала на себе мой взгляд. Она посмотрела в мою сторону и что-то сказала стоящему рядом с ней орку, который сразу же поманил меня пальцем. Я толкнул своего коня ногами, и поехал к ним, не подозревая, что в следующую минуту мой четвероногий друг поставит меня в неловкое положение. Когда до королевы оставалось проехать десяток шагов, рядом со мной возникли три существа, парящие над землей. Они были похожи на ангелов, но что-то совершенно не ангельское было в этих, как мне показалось, выходцах из потустороннего мира. Мой конь, увидев их, испуганно шарахнулся в сторону, и чуть не сбросил меня со спины. Мне пришлось сильно постараться, чтобы удержать равновесие, но при этом я выглядел так нелепо, что нисколько не удивился, когда услышал смех королевы. Черт возьми, ну надо же было так опозориться! Сгорая от стыда, я приблизился к Сильване и склонил голову в приветствии.

- Ты был похож на неуклюжего мурлока! – смеясь сказала королева.

Стоящий рядом орк не издал ни звука, но его глаза просто умирали от смеха. Пересилив себя, я решился на маленькую дерзость.

- Простите, моя королева! – сказал я. – Вам должно быть показалось, что мой конь чего-то испугался? Это не так! Он не боится ничего! Ему просто передалось то восхищение и трепет, что я испытал при виде вас!

Теперь уже захохотал орк, а Сильвана промолчала. Но по ее гзазам я понял, что она приятно удивлена моими словами.

- Итак. – сказала она. – Кто ты? Как твое имя и для чего ты здесь?

- Меня зовут Озгурд. – ответил я. – Родом из Тирисфаля, а здесь для того, чтобы служить вам, моя королева!

- Держу пари, что твоим учителем был Давид Триас! – Сильвана внезапно обожгла меня взглядом. – Я не думаю, что он учил тебя лгать!

- Простите меня, но вы совершенно правы! Давид не учил меня лжи, и я никогда бы не посмел солгать своей королеве, но я… Просто я…

- Ты хочешь получить ответы на вопросы, которые мучают тебя!

- Да, королева, но откуда вы знаете?! – от удивления я так вытаращил глаза, что Сильвана снова не удержалась от смеха.

Затем она подозвала меня поближе, и ее лицо сделалось серьезным.

- А ты уверен, что хочешь знать ответы? Они тебе могут не понравиться!

- Моя королева, мне нужна истина. – тихо, но твердо ответил я.

- Ну хорошо, у нас еще будет время поговорить о тебе. – сказала Сильвана и повернулась к орку. – Ну где же вождь?

То, что произошло дальше, я запомнил навсегда, так как именно тогда я на один маленький шаг приблизился к разгадке тех видений, что посещали меня все чаще и чаще. Именно тогда я первый раз увидел лидера Орды Гарроша Адского Крика, и мои первые впечатления о нем граничили с ненавистью. Хотя… Возможно, тогда я сделал слишком поспешные выводы. Голос Гарроша действительно был похож на адский, и я не позавидовал бы врагу, которому было суждено услышать боевой клич вождя. Я не был врагом Гарроша, но в тот день чуть не стал им. А произошло это после того, как Сильвана показала всем присутствующим воскрешение мертвых. Мне довелось собственными глазами увидеть, как безжизненные гниющие тела поднялись с земли и замерли в ожидании приказов. Они пошатывались, как-будто напились крепленого рома, в их глазах не было ничего осмысленного, но была лишь жажда повиноваться тому, кто вернул их к жизни. Хотя назвать это жизнью у меня с трудом бы повернулся язык. В моей голове мелькнула ужасная мысль, что я когда-то был таким же, но кто-то вложил в меня разум и волю. Вся моя сущность восстала против этой мысли, но она упорно рвалась в мою голову, словно раненый кабан к подстрелившему его охотнику. Но не меня одного поразило увиденное зрелище. Гаррош Адский Крик был просто в ярости. Его разъяренный рев оглушал всех, кто находился рядом. То, что сделала Сильвана, настолько разозлило его, что еще немного, и дело дошло бы до драки. Когда в адрес королевы, кроме всего прочего, прозвучало слово «дохлятина», разозлился уже я сам. Мне было наплевать на последствия, и клянусь – я всадил бы оба моих кинжала в этого грубияна, позабывшего все нормы приличия! От вскипевшей во мне злобы, руки сами потянулись к оружию, но предостерегающий взгляд королевы заставил меня отказаться от своих намерений.

Когда Гаррош ушел, я был готов задать Сильване тысячу вопросов, надеясь получить ответ хотя бы на один из них. Но королева опередила меня.

- Ты хочешь знать, кто ты? – спросила она. – Ты не первый, кто задает этот вопрос. И не последний. Твое тело не принадлежит тебе, но твою душу у тебя не отнять никому. Ты видел все, что здесь произошло, и кое-что понял. Но взгляни в зеркало, Озгурд! Я не знаю, кого бы ты там увидел в своей прошлой жизни, но сейчас ты увидишь того, кто верой и правдой служит Орде и своей королеве! Не ищи в том зеркале свое отражение, а ищи смысл своих дел и поступков! Ты Отрекшийся, Озгурд, вот кого я вижу сейчас перед собой!

Я не стал рассказывать Сильване о моих видениях, ведь я сам пока не понимал их смысла. Кроме того, я опасался, что королева сочтет их обычными кошмарами, а в худшем случае подумает, что я просто-напросто спятил. Именно в этом была моя ошибка – мне надо было рассказать все сразу, но это я понял намного позже. А в тот день я усвоил другое. Я понял, что раньше я был кем-то другим, и теперь мое прошлое преследовало меня, где бы я не находился. И это не прекратится до тех пор, пока я не узнаю всех подробностей. Впервые я крепко задумался о своей судьбе, и о том, что она мне готовит. У меня не было абсолютно никаких предположений о том, куда меня приведет этот путь. Я не знал, сколько он будет длиться, но в тот момент я принял для себя решение. Очнувшись от раздумий, и глядя прямо в глаза ожидающей Сильване, я проговорил:

- Моя королева! Я Озгурд, достойный представитель Орды, противостоящей всем народам Альянса, с благодарностью принимаю от тебя звание «Отрекшийся» и клянусь служить тебе до тех пор, пока мои останки не сгниют в могиле или на поле боя!

Оргриммар

Сухой и жаркий ветер Дуротара быстро разносил писклявый голос гоблина над лежащим в каньоне городом. Понемногу сбавляя ход, дирижабль причалил к башне, и шустрый экипаж воздушного судна засуетился, привязывая его канатами на время стоянки. Стоящий на краю башни гоблин разинул рот, чтобы снова заорать: 

- Прибыл дирижабль из... - слова застряли у него в горле, а округлившиеся от удивления глаза, стали размером с золотую монету. 

Два тролля и орк на руках вынесли с дирижабля чье-то тело в гербовой накидке Подгорода, и осторожно положили на пол. 

- Лекаря! Быстро! - рявкнул орк, и для пущей убедительности схватился за висевший на поясе топор. 

Кто-то с грохотом метнулся вниз по ступеням башни, а гоблин с писклявым голосом стал любопытно разглядывать лежащего на полу. 

- Нежить… - разочарованно пропищал он. - А я-то думал, что шпиона Альянса в плен взяли. 

- Тихо! Заткнитесь все! - снова рявкнул орк и наклонился к бесчувственному телу. 

Губы лежащего на полу шевельнулись и едва слышно прошептали одно слово. 

- Изенделл? - озадаченно спросил орк. - Это что? Его имя? 

Собравшаяся толпа любопытных расступилась, пропуская здоровенного таурена-лекаря. Тот быстро осмотрел пациента, но никаких ран и повреждений не обнаружил. 

- Что случилось? - таурен вопросительно посмотрел на всех присутствующих. 

Один из троллей прибывших на дирижабле, выступил вперед и сообщил: 

- Мы и сами не поняли! Он вдруг зашатался и свалился с коня, как мешок с зерном! 

- Так, ясно! - таурен достал из своей сумки флакон с какой-то жидкостью и осторожно влил небольшое количество в рот пациенту... 

То время, что я провел в Серебряном бору, пошло мне на пользу. Ежедневные схватки с воргенами существенно повысили мое боевое мастерство и добавили уверенности в себе. В каждом из этих сражений я пытался найти того, кто напал на меня возле Брилла, но тот ворген словно сквозь землю провалился. В конце концов я перестал искать его в каждом враге, да и вообще начал забывать то нападение. Однажды, выполняя очередное задание королевы Сильваны, я случайно подслушал разговор двух фермеров. Они сидели возле какого-то сарая, пили пиво и сплетничали обо всем на свете. Из их разговора я узнал, что в Калимдоре, на юге Дуротара живет племя троллей. В этом племени есть молодая шаманка, обладающая способностью общаться с духами давно умерших существ. Ее талант был настолько велик, что молва о ней вышла за пределы Калимдора. Я понятия не имел, правда это или выдумки подвыпивших работяг, но этот разговор надолго лишил меня покоя. И когда королева Сильвана заметила мое состояние, я не выдержал и попросил отпустить меня в Калимдор. Королева не стала спрашивать о причине моей просьбы. Скорей всего, она сама все поняла, и возражать не стала, за что я был весьма ей благодарен. На следующий день я уже был на борту дирижабля, уходящего в главный город Орды - Оргриммар. Мне повезло с попутчиками, среди которых оказались два тролля. Оказалось, они из той самой деревни на юге Дуротара, в которой жила нужная мне шаманка. Тролли подробно рассказали, как добраться до деревни и в какие места лучше не соваться. К сожалению, мои попутчики не знали, дома ли знаменитая шаманка и захочет ли вообще она со мной разговаривать. Но я, обрадованный тем, что шаманка все-таки существует, решил найти ее, чего бы это мне не стоило. К тому времени, как я закончил приставать с вопросами к троллям, наш дирижабль вышел за пределы Восточных королевств и продолжил свой путь над Великим морем. Зрелище было незабываемым! Бескрайняя масса воды в сочетании с восходящим солнцем, производила завораживающее впечатление. Я даже слегка позавидовал экипажу дирижабля, который проходил этот путь неоднократно. Надвигающася полоска берега Калимдора тоже заставила меня замереть в восхищении, но одно обстоятельство не дало мне насладиться видом далекого материка в полной мере. Все, что я видел в эту минуту, вдруг стало расплываться у меня перед глазами, и превратилось в какую-то однородную муть. Едва я успел сообразить, что на меня накатывает очередное видение, как вместо моря и прибрежной полосы появился большой город. Он словно вырос вокруг меня, огромный и красивый, излучающий какое-то непознанное величие. Я даже немного обрадовался, думая, что добрался до Оргриммара раньше времени. Но я ошибся. Это был не Оргриммар. Об этом убедительно свидетельствовали закрепленные на крышах зданий флаги с изображением золотой головы льва на синем поле. Вариантов было немного. Этот город мог иметь только одно название – Штормград! Меня тут же прошиб холодный пот. Я находился в самом логове врага! Но где же все население?! Улицы были пусты, лишь только ветер гонял по брусчатке какие-то обрывки свитков и разный мусор. Какое-то гнетущее чувство нахлынуло на меня, не предвещая ничего хорошего. Я шел по улицам города, каждую минуту опасаясь наткнуться на что-нибудь неприятное и опасное, но гробовая тишина и абсолютная пустота наталкивали на мысль о том, что город просто вымер от неизвестной болезни или его покинули, чтобы избежать страшного бедствия. Проходя по какой-то площади, я внезапно почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд. Не сбавляя хода, я положил руки на свое оружие и в одну секунду развернулся, выхватив оба кинжала. В трех шагах от меня стоял эльф. Я сразу узнал его, ведь он неоднократно являлся мне в моих видениях. До меня наконец дошло, что его кожа с синеватым оттенком была вовсе не признаком умершего и разлагающегося организма, а особенностью его расы. Он был ночным эльфом, а не кровавым, которых я повидал немало, в силу того, что они были союзниками Орды. Эльф стоял спокойно, но в его глазах была такая мольба, что я почувствовал себя просто обязанным что-то сделать для него. Я убрал кинжалы и уже хотел сделать шаг в сторону эльфа, но он сам шагнул ко мне и леденящим душу голосом проговорил:

- Изенделл! Исправь свою ошибку!

Я замер на месте, не понимая, что эльф имеет в виду, и в тот же миг ощутил на своих губах вкус и запах чего-то резкого, но ароматного. Оно проникло внутрь меня, обжигая внутренности и лишая воздуха. Я закашлялся и открыл глаза…

На меня в упор смотрела какая-то рогатая морда быка с любопытным выражением глаз. Видимо, я еще не в полной мере отошел от моего очередного видения, так как, слегка ошалев от этой рогатой морды, рванул кинжалы из-за пояса. На моих руках моментально повисла толпа, не давая мне сделать ни одного движения.

- Эй, ты чего?! – бычья морда отшатнулась, но любопытного выражения глаз не утратила.

- Да он тауренов никогда не видел! – пискляво заржал кто-то над моим правым ухом.

Мое сознание окончательно прояснилось, и оглядев толпу окруживших меня троллей, гоблинов и орков, я поднялся с пола и хриплым голосом спросил:

- А где мой конь?

Ответом мне был дикий хохот всевозможных по тональности голосов.

- Ну надо же! – гулким голосом смеялся таурен. – Чуть на тот свет не отправился, а про коня помнит! Ну-ка, хлебни еще!

Он протянул мне небольшую бутылочку с темным напитком, которую я, прежде чем отпить из нее, подозрительно осмотрел со всех сторон, чем вызвал очередной шквал хохота.

- Не бойся, это ром! – таурен ободряюще кивнул рогатой головой.

От одного глотка мне стало намного лучше, а от второго меня удержал рогатый лекарь, поучительно прочитав мне нотацию.

- Не стоит напиваться, только что прибыв в столицу! – сказал он, забирая у меня бутылку. – Я бы на твоем месте немедля доложил вождю о свое приезде!

Я наконец-то понял, что уже нахожусь в Оргриммаре и мне не грозит никакая опасность. Поблагодарив таурена и всех остальных за помощь, я забрал своего коня с дирижабля и спустился по ступеням башни вниз. Оказалось, что сам город находится еще ниже, в глубоком каньоне, куда и доставило меня чудное сооружение под названием лифт. Один из районов Оргриммара – Аллея Силы еще толком не успела произвести на меня должное впечатление, как я понял, что моя уверенность в собственной безопасности рушится прямо на глазах. Причиной тому стал душераздирающий дикий вопль:

- Оргриммар подвергается нападению!!!

Аспект Возрождения

К тому моменту, когда я отыскал крепость Громмаш, все уже было кончено. На земле, между крепостью и зданием аукционных торгов, в лужах крови лежали несколько воинов Альянса. Кто-то лежал с перерезанным горлом, кто-то вообще без головы, а один труп почернел так, как-будто его безостановочно поджаривали целую неделю. Гаррош Адский Крик стоял у входа в крепость и пучком травы оттирал свой топор от кровавых следов.

- Они знали, куда лезли! – говорил он одному из своих приближенных, презрительно поглядывая на трупы павших врагов. – Соберите всю эту падаль и бросьте в Строптивую, пусть их там сожрут рыбы!

Несколько городских стражей бросились исполнять приказ вождя, а я, следуя совету таурена-лекаря, направил своего коня к Гаррошу, чтобы доложить о своем прибытии в Оргриммар. Этот воинственный орк отлично помнил меня, я понял это сразу по его глазам, вспыхнувшим недобрым огоньком. Впрочем, огонек сразу же пропал, и когда я подъехал к вождю и представился, он спросил, вкладывая в вопрос небольшую долю ехидности:

- Ну как, Озгурд, не пугает тебя то, что здесь иногда происходит?

- Нет, вождь, битвы давно уже не пугают меня! – ответил я. – Это могут подтвердить те воргены, кишки которых гниют в Серебряном бору. Правда, я не думаю, что теперь они смогут что-то сказать!

- Неплохо сказано! – засмеялся Гаррош. – Ну хорошо! Есть ли у тебя поручения или какие-нибудь срочные дела в Оргриммаре?

- Вождь, я хотел бы съездить на юг, к троллям, а затем я в полном твоем распоряжении!

- Хорошо, только не слишком задерживайся на юге! Здесь много работы, и для твоего оружия я найду подходящее дело! По возвращении сразу ко мне!

- Да, вождь!

Я отъехал в сторону и направился осматривать город, заодно пытаясь найти какую-нибудь таверну, где бы я мог отдохнуть и еще раз обдумать свои дальнейшие действия. Проезжая по улицам столицы, я чувствовал себя темной деревенщиной, которой было в диковинку абсолютно все – каждая улочка, каждый житель и даже цвет земли в Оргриммаре. Такого количества народа я не видел никогда! Город просто был битком набит населением, и пространство на земле было далеко не единственным местом, занятым кем-то! В воздухе, управляемые своими хозяевами, летали огромные существа, похожие на гигантских птиц и драконов. Изощренные умы гоблинов, преуспевших в технической мысли, также поразили меня, явив мне летающий механизм, способный поднимать над землей своего седока. Стрекотание громадного винта сверху самой машины сперва насторожило меня, но через мгновение я понял, что шум – это неотъемлемая часть механизма и опасаться его не стоило. В то же время многие жители, давно уже привыкшие ко всему такому, мирно ловили рыбу в находящихся внутри города водоемах. Какой-то чудак гонялся за обычным ильным раком, выползшим из воды, и при этом ругался, что этих членистоногих приходится слишком долго ждать. Подъехав к наконец-то найденной таверне, я услышал громкие голоса посетителей, перебравших крепких напитков, и разгулявшихся до невообразимых пределов. Чей-то пьяный голос, показавшийся мне знакомым, в полную силу распевал залихватскую песню, по-видимому, свидетельствующую о великих подвигах поющего:

…наш отряд разгромил силы Плети,
Йо – хо!
Пусть же сдохнет Король-Лич на троне,
Ледяная Скорбь нам уже не страшна,
И все байки о Фордрагоне…

Я слез с коня, привязал его возле таверны и вошел внутрь. Хвала богам, свободное место было, и, усевшись за стол, я попросил хозяина заведения принести мне чего-нибудь поужинать. Моим ужином в тот вечер стал превосходный кусок жареной кабаньей вырезки с кружкой того самого рома, которым привел меня в сознание таурен-лекарь на башне, служившей пристанищем для дирижаблей. Выяснив у хозяина, что для меня найдется место для ночлега, я с удовольствием закинул в рот кабаньего мяса, запил ромом и, ощутив согревающее тепло напитка, осмотрел помещение. Несколько столов были заняты полностью. Здесь были орки, которые мало ели, но много пили, причем, это мало сказывалось на их состоянии. Здесь были гоблины, мало пьющие, но с жаром обсуждающие политику и последние изобретения их народа. Компания из четырех эльфов, среди которых был голосистый певец, занимала ближайший по соседству со мной стол, и их гулянка, судя по всему, только подходила к самому разгару. Клянусь, если бы площадь таверны позволяла, они пустились бы в пляс, но эльфам приходилось довольствоваться территорией их стола, чем они и пользовались в полной мере. Один из эльфов по-дружески хлопнул другого по плечу и, открывая очередную бутылку крепкого напитка, громко сказал:

- Дружище, а расскажи-ка своим товарищам по гильдии еще раз, как ты завалил того дворфа, который тебе попался в Выжженых Землях!

Из-за стола поднялся тот самый эльф, в певучести которого я имел честь убедиться собственной персоной и, поднимая кружку с тем же самым ромом, что и пил я сам, торжественно заявил:

- Друзья мои! Я не устаю возносить хвалу всем богам за то, что в тот момент при мне был мой меч! – эльф вытащил из ножен свой двуручный клинок, покрытый светящимися рунами, и представил его на общее обозрение. – Демон его побери - того дворфа, но он возник просто из ниоткуда…

И тут его взгляд упал на меня, и глаза эльфа расширились от удивления.

- Эй, а мы нигде раньше не встречались?! – воскликнул он.

- Ого! – с интересом проговорил один из товарищей эльфа. – Сдается мне, что мы сегодня услышим еще одну из увлекательнейших историй Ривенгарда!

- Ривенгарда?! – в свою очередь воскликнул я. – Так ты тот самый Ривенгард?! Брилл, ворген, ты помнишь?!

- О, боги! – крикнул Ривенгард. – Вот так встреча! Так ты все-таки выжил?!

Все сидящие в таверне повернулась к нам, ожидая развития событий.

- Друг мой! Я тебе жизнью обязан! – я выскочил из-за стола и схватил руку эльфа, пожимая ее так крепко, как только мог.

- Так у тебя, оказывается, были приключения в Восточных королевствах? – захохотали друзья Ривенгарда. – Ты нам об этом не рассказывал!

Ни слова не говоря, Ривенгард подвинул все кружки и тарелки с закуской в сторону, освобождая место для меня, и приглашающе взмахнул руками. Я с удовольствием пересел за стол к эльфам, и налил всем рома из своей бутылки. Мой поступок был оценен по достоинству, но, тем не менее, вопрошающие взгляды всех просто требовали продолжения истории. Хозяин таверны подошел к нашему столу, поставил на него две бутылки с каким-то напитком и, кивая головой в сторону стола, за которым сидели гоблины, сказал:

- Ваши союзники впечатлены встречей, по-видимому, давних друзей, и просят принять от них это вино.

Ривенгард с благодарностью поклонился гоблинам, и его примеру последовал и я. Мы сели за стол, выпили за встречу, и я, желая прервать ожидающую тишину, встал и вышел на середину обеденного зала.

- Я вижу, что все присутствующие здесь, - проговорил я. – Хотят услышать подробности нашей встречи. Я с удовольствием расскажу эти подробности, если нам будет подано достаточное количество рома и того чудесного кабаньего мяса, которое так замечательно жарят в этой таверне!

- Продолжай! – раздалось из-за стола орков. – Еды и рома будет много, клянусь свои молотом!

- Отлично! – воскликнул я. – Итак, я заявляю всем присутствующим, что являюсь должником этого эльфа, ибо он спас меня от врага, который покушался на мою жизнь в окрестностях Брилла! Клянусь, что я приду на выручку Ривенгарду в любой битве или в каких-то других обстоятельствах, которые потребуют моего вмешательства!

Восторженный рев и звон бутылок был ответом на мои слова. Множество рук взметнулось вверх с наполненными кружками, и громкий боевой клич потряс стены таверны.

- За Орду!!! – закричали все присутствующие, и ощущение какого-то нерушимого братства окутало меня, опьяняя похлеще, чем тот ром, которого я выпил уже немало. 

Торжество в следующую минуту было прервано еще одним криком, который отличался от остальных более тонким и приятным тембром голоса:

- Я сразу догадалась где искать самых трезвых воинов гильдии!

В заведение вошла темноволосая эльфийка с висящим за спиной, весьма впечатляющим ружьем.

- Отлично выглядишь, Сангрелла! – раздалось из-за столов. – Посмотри, кто приехал к нам!

Эльфийка взглянула в мою сторону, и на ее лице отобразилось удивление.

- Я очень рада, что с тобой все в порядке! – сказала она.

- Благодаря вам с Ривенгардом! – я склонил голову , выражая благодарность.

Сангрелла повернулась ко всем остальным и несколько раз хлопнула в ладони, привлекая внимание.

- Я понимаю, что у вас есть уважительная причина расслабиться! Но я должна сообщить вам, что с одобрения Гарроша Адского Крика, руководство гильдии «Аспект Возрождения» приняло решение завтра совершить рейд на Штормград.

И снова таверну потряс радостный рев. На этот раз вверх взметнулись не кружки с ромом, а мечи, топоры и ружья. Боевой клич чуть не оглушил меня, повторившись троекратно. Эльфийка Сангрелла вышла из таверны, получив заверение в том, что все кто входил в состав гильдии, пробудут здесь не больше получаса, а затем пойдут готовиться к рейду.

- Так вы тут все из одной гильдии? – спросил я у эльфов, наливая по последней кружке.

- Нет, не все. – ответил Ривенгард. – Орки наши, а среди гоблинов за дальним столом только двое из «Аспекта Возрождения». Подрастешь, вступай к нам, мы будем рады!

- Слушайте! – с жаром воскликнул я. – Возьмите меня завтра в Штормград!

Эльфы дружно рассмеялись, а сидевший рядом Ривенгард положил мне руку на плечо.

- Извини, дружище! – сказал он. – Мы слишком дорожим тобой! Давай как-нибудь в следующий раз.

Я не обиделся на эльфов, ведь я понимал, что из-за недостатка опыта стал бы обузой для всех. А нянчиться со мной и оберегать от более сильных врагов было бы равносильно самоубийству. Я тяжело вздохнул, и сделал большой глоток из кружки. Напрашиваясь в рейд, я совсем забыл, что собирался на юг Дуротара. Мне следовало бы отдохнуть, и на следующий день отправляться в путь, который мог оказаться весьма непростым. Я допил свой ром и попрощался с новыми друзьями. На втором этаже таверны меня ждала комната с кроватью. На ней я и растянулся, засыпая под слова песни горланящих гуляк:

Воют вьюги Нордскола,
Йо – хо!
Пять шагов до намеченной цели,
Крепче, братья, держите ваши мечи,
Мы дошли, мы смогли, мы сумели…

Мэллон и Ароссо

Четверо людей сидели на лесной поляне у костра, над которым висел котелок с неприхотливой похлебкой. Кутаясь в плащ от ночного холода, и ворча на всех богов, каких только знал, старший группы помешивал ужин, внимательно прислушиваясь к легкому шуму леса. Осторожность никогда не помешает, особенно когда вокруг полно диких зверей, готовых закусить тобой в любой момент. Четверка знатоков горного дела остановилась в этом месте для отдыха и ночлега по причине того, что более подходящего места попросту не было. Кругом были только леса и горы, кишащие всевозможным зверьем, а до родного Штормграда оставалось еще больше семи дней пути. Торвальд, так звали старшего группы, еще раз помешал похлебку в котле, и хотел было уже пригласить всех к ужину, как вдруг где-то рядом хрустнула ветка. Все четверо подскочили, как ошпаренные, и схватились за оружие.

- Мир вам! – раздался голос, и из темноты в свет костра вышла фигура ночного эльфа.

Он был совсем молод, и искатели руды очень удивились, увидев его ночью, разгуливающим по лесу в полном одиночестве. Люди даже подумали о некоторой легкомысленности эльфа, впрочем, эти мысли немедленно рассеялись. Эльф был не один. В темноте среди деревьев внезапно вспыхнули два желтых глаза, и на поляну выскочил здоровенный ледопард. Он остановился рядом с эльфом, припал к земле и угрожающе рыкнул.

- Тихо, Ронго! – сказал эльф, и животное моментально успокоилось, лишь только подергивающийся кончик хвоста говорил о настороженности зверя.

- Вы позволите обогреться у вашего костра? – спросил эльф.

- Если твой питомец всегда так тебя слушается, то милости просим! – ответил Торвальд, и показал на свободное место.

- Благодарю вас! – эльф расположился у огня, приказав ледопарду лечь рядом.

В полном молчании все поужинали, после чего один из людей нарушил тишину, обращаясь к ночному гостю.

- Не страшно в таком возрасте путешествовать в столь неспокойное время?

- Нет! – ответил тот. – Тому, кого воспитал паладин, ничего не страшно! Кроме того, со мной мой верный Ронго!

Ледопард, услышав свое имя, поднял голову и вопросительно взглянул на хозяина.

- Твой отец воспитал храброго сына! – заметил Торвальд.

- Меня воспитал не мой отец! – сказал эльф. – Отец пропал без вести, когда я был еще младенцем. Меня вырастил его друг, он заменил мне отца.

На мгновение возникло неловкое молчание, после чего эльф встал и попрощался.

- Да продлят боги ваши дни! – проговорил он. – Спасибо вам за ужин и место у огня! А нам пора двигаться дальше.

- Может быть, останетесь до утра, а утром пойдем вместе?

- Нет, благодарю вас, мы очень торопимся!

- Позволь хотя бы узнать твое имя!

- Мэллон! – ответил эльф, и вместе с ледопардом исчез в ночной тьме…

Собор Света в Штормграде не заставлял замирать в восхищении разве что только слепого. Резиденция архиепископа Бенедикта одним своим видом вызывала волну благочестия и смирения у всех горожан и гостей города в любое время суток. Однако в этот день внутри здания не происходило ничего такого, что имело бы отношение к смирению. Скорей наоборот, жаркие споры, в поисках истины грозили перерасти в нечто более неприглядное. Архиепископ Бенедикт изо всех сил старался не выйти за рамки своего статуса, и не повысить голос, но стоящий перед ним человек упрямо не хотел понимать самых убедительных доводов.

- Ароссо, он просто обязан стать паладином, как и ты! – мягким, но слегка дрожащим от нетерпения голосом говорил архиепископ.

- Святой отец, я полностью понимаю вас, но и вы поймите его! – отвечал стоящий перед ним собеседник. - Он не помнит своего отца, а я пока не могу открыть ему истину, ведь это может травмировать его неокрепшую душу! Ну какой из него воин Света?! Он не может быть паладином!

- Ты не прав! – возразил Бенедикт. – Именно по всем этим причинам он и должен приблизиться к Свету! Вспомни свою юность, Ароссо, ведь тебя самого с детства воспитывали должным образом, и благодаря этому ты стал образцом для подражания! Ты силен духом, и твою веру ничто не может поколебать, так почему же ты не хочешь, чтоб твой воспитанник стал таким же?!

- Я… Святой отец, я не знаю, как объяснить! Я просто чувствую, что у него свой путь в жизни, и я не уверен, что этот путь – путь паладина! Он не может жить так, как живут воины Света, он просто задохнется от такой жизни!

- Что же плохого в твоем образе жизни?! – искренне удивился архиепископ. – Разве ты задыхаешься от нее?!

- О, нет, Святой отец, простите меня, я неправильно выразился! Дело в том, что…

Договорить паладину не дал звук распахнувшейся двери, и последовавшие за ним звуки четких и громких шагов. Так идти мог только уверенный в себе человек, причем, настолько уверенный, что иначе, как королем, он просто быть не мог. Но это был не король. И даже не человек. Он быстро приблизился к архиепископу, и преклонил колено в почтении.

- Мир вам, Святой отец! - проговорил молодой эльф и, повернувшись к паладину, кивком головы поприветствовал своего приемного отца.

- Мы ждали тебя немного раньше! – укоризненно заметил Бенедикт.

- Прошу прощения, но в это время года море слишком неспокойно! – ответил Мэллон. – У нашего корабля сорвало руль, и мы потеряли много времени из-за ремонта.

- Мэллон! – негодующе воскликнул Ароссо. – Ну я же просил тебя не ездить в Калимдор!

- Прости, отец, я должен был это сделать! Ты же знаешь, что через неделю я достигну того возраста, когда юнцы становятся воинами! Кто знает, какая судьба мне уготовлена на этом поприще?! Может быть, я больше никогда не увижу тех мест, где я родился! Я просто обязан был навестить Тельдрассил!

- Ну что с тобой поделать?! – Ароссо всплеснул руками. – Я иной раз думаю, что ты просто родился каким-то следопытом!

- Да, отец, меня никогда не устроит какое-то однообразие и постоянство! – Мэллон так обезоруживающе улыбнулся, что Ароссо ничего не оставалось делать, как опять всплеснуть руками.

- Святой отец! – смиренно проговорил паладин, обращаясь к архиепископу. – Как вы сами думаете – будет ли он воином Света, или ему уготована другая участь?

Бенедикт хранил молчание минут пять, не меньше. Но все же ответил, хотя это далось ему с трудом.

- Я предлагаю собраться здесь через неделю тем же составом, но только… - архиепископ на мгновение задумался, и продолжил. – С главой вашей гильдии, Ароссо! А теперь, прошу меня простить! Неотложные дела требуют моего участия!

Бенедикт встал с кресла, давая понять, что разговор окончен. Ароссо и Мэллон покинули Собор Света, и вышли на улицу, залитую солнечными лучами. В полном молчании они добрались до своего дома, хотя по глазам молодого эльфа было видно, что он отдал бы все на свете, чтобы узнать подробности разговора Ароссо с архиепископом. Паладин уже протянул руку к двери жилища, но вдруг сделал шаг назад, и пристально взглянул в сторону порта. Мэллон проследил за его взглядом и, ошеломленный, застыл на месте. Над причалами, в небо поднимался столб черного дыма, который с каждым мгновением становился все гуще и чернее.

- Отец, что это? – воскликнул Мэллон. – Пожар?

- Боюсь, мой мальчик, что это нечто пострашнее пожара! – мрачно ответил паладин, сжимая кулаки так, что хрустнули костяшки пальцев.

- Орда?! – глаза эльфа загорелись в предвкушении первого в его жизни, настоящего боя.

Ароссо заметил этот огонек, и на секунду представил своего приемного сына участвующим в неотвратимо надвигающейся схватке.

- А ну-ка быстро в дом! – заорал он на вздрогнувшего от неожиданности эльфа. – Запри дверь, и никому не открывай! Если кто попытается вломиться – стреляй!

И, рванув с пояса оружие, паладин бросился бежать в сторону порта. Мэллон еще минуту стоял возле дома, принимая какое-то важное решение, а затем кинулся следом за Ароссо, сдергивая с себя висящий на плече арбалет.

Шаманка

Путешествие к деревне троллей прошло без приключений, если не считать пару-тройку нападений ящеров и скорпидов. С первыми особых проблем не возникло, от них я отбился легко. Но вот скорпиды... До чего же хитрыми тварями оказались эти отвратительные создания! Они прятались под камнями и скалами, и атаковали неожиданно, пытаясь ужалить своим хвостом, похожим на кривой кинжал. А этот неприятный стрекот, который они издавали при нападении... Брр! Назад в Оргриммар я решил возвращаться только по воздуху, а если богам будет угодно вновь забросить меня в самую середину Дуротара, то тогда я обязательно захвачу с собой несколько саронитовых бомб для этих исчадий ада! В деревню Сен'джин я добрался только к позднему вечеру, при свете начинающих появляться в небе звезд. Тролли еще не спали и, как оказалось, даже не собирались. Все поселение отмечало возвращение из долгого путешествия двух своих соплеменников, и получилось так, что я приехал в самый разгар праздника. Повсюду горели факелы, освещая легкие хижины троллей. Тут же, в изрядном количестве жарилось мясо, а в самом центре деревни стояли несколько бочек с каким-то напитком. Заметив меня, один из троллей посоветовал привязать где-нибудь коня, и побыстрей присоединяться к всеобщему веселью. Я с удовольствием последовал его совету, и несколько раз зачерпнул из бочки весьма недурного пива. Основная масса населения деревни собралась вокруг двух соплеменников, которые рассказывали о своих приключениях во время странствий, не забывая изредка наполнять кружки хмельным напитком. Мне тоже захотелось послушать, и я нашел себе отличное место на ступеньках стоящей рядом хижины. Обзор был великолепный - я видел все, что происходило в центре деревни, а голоса рассказчиков звучали достаточно громко для того, чтобы я их хорошо слышал. Неторопливо отпивая из своей кружки, я заслушался повествованием так, что не сразу почувствовал, как кто-то дотронулся до моего плеча. Я обернулся, и от испуга чуть не выронил из рук свое пиво. Взгляд шаманки, стоящей за моей спиной, прожигал меня насквозь. Он как-будто ощупывал и проверял на прочность каждую клеточку моего тела, которое внезапно застыло, как парализованное. Я уже начал задумываться - нет ли за мной какой-нибудь вины, но шаманка убрала руку с моего плеча, и тихо сказала:

- Иди за мной! 

Как околдованный, я поставил кружку с пивом на ступеньку, и двинулся за ней внутрь хижины. Одна единственная свеча освещала внутреннее пространство, но ее вполне хватило для того, чтобы видеть черные, как ночь, глаза шаманки. Она была совсем юной, но этот взгляд… Так смотреть мог только тот, кто прожил на этом свете тысячу лет, не меньше! У меня сложилось впечатление, что эта шаманка, едва взглянув мне в глаза, сразу смогла бы сказать то, чего я сам не знал о себе. Мы изучали друг друга в полумраке очень долго, пока я не решился подать голос.

- Как мне называть тебя? – спросил я.

- Как хочешь. – ответила шаманка. – Мое имя тебе ничего не скажет. Но твое истинное имя может очень помочь тебе в твоих поисках.

- Мое истинное имя? Я не понимаю тебя!

- Я знаю! – улыбнулась шаманка. – Тебе еще много предстоит понять.

- Прошу тебя! – взмолился я. – Помоги мне узнать истину!

Не говоря ни слова, шаманка достала небольшую чашку, насыпала туда немного какой-то измельченной травы, и поставила ее в центр хижины.

- Приготовься. – сказала она. – Но предупреждаю тебя – ты можешь увидеть то, что совсем не ожидаешь!

Шаманка приказала мне сесть на пол и молчать, а сама взяла свечу, и подожгла содержимое маленькой чашки. Я почувствовал резкий запах, идущий от горящей травы, а затем услышал голос шаманки, произносящий непонятные мне слова. Они зазвучали в моей голове с каким-то эхом, к которому примешивался еще один звук, похожий на нарастающий рокот барабанов. Я хотел повернуться в сторону этого звука, но не смог даже пошевелиться. Перед глазами все поплыло и приняло размытые очертания, словно я перебрал сверх всякой меры крепкого хмельного напитка. Шаманка куда-то пропала, а вместо нее появился ярко освещенный зал огромных размеров, увешанный знаменами Альянса. Ночной эльф юного возраста и взрослый человек стояли перед каким-то жрецом, который, судя по его одеянию, занимал очень высокий пост.

- Святой отец! – говорил человек, обращаясь к жрецу. – Как вы сами думаете – будет ли он воином Света, или ему уготована другая участь?

Скорей всего, речь шла про молодого эльфа, но продолжение разговора я не услышал, потому что густой туман появился со всех сторон, и все вокруг поменялось. Полупрозрачная тень неотступно следовала за юным эльфом, который как-будто внезапно ослеп. Он, как только что родившийся детеныш ледопарда, бродил во тьме, не зная куда ткнуться. Следовавшая за ним тень, наоборот, пыталась привлечь его внимание, но тщетно – эльф не замечал ее. Затем происходящее вновь изменилось, и я увидел того же эльфа, но уже на каком-то кладбище. Он стоял среди могил, и растерянно осматривался вокруг, словно оказался в совершенно незнакомом месте. И вдруг он закричал. Его крик был наполнен такой болью и горем, что мне захотелось протянуть к нему руки, обнять, и как-то успокоить, но я не смог даже сдвинуться с места.

- Отец! Где ты?! – снова крикнул эльф, и медленно растворился в воздухе.

И тут же вместо него появился всадник. Он выехал на своем коне буквально из ниоткуда, и посмотрел прямо мне в глаза.

- Ему сейчас очень плохо, Изенделл. – сказал он. – Но ты должен попытаться все исправить!

Я слышал все, что мне было сказано, но мое внимание было полностью обращено на всадника. Гербовая накидка Подгорода, два торчащих за поясом кинжала, и лицо… Мое лицо!

Я сидел на полу хижины в полном оцепенении. Шаманка предупреждала о том, что я могу увидеть нечто, к чему я не готов, но такое…! Понемногу все стало складываться в единое целое. Выходило, что ночной эльф по имени Изенделл, это не кто иной, как я сам, но только в прошлой жизни. А этот молодой эльф - мой сын?! У меня есть сын?! Но почему ему сейчас плохо? Оттого, что он потерял отца? Или… В моей памяти всплыли слова эльфийки Сангреллы о запланированном нападении на Штормград, которое по времени должно было происходить именно сейчас. О, боги! Во мне все вскипело от всех этих мыслей, и я вскочил на ноги. Я должен был что-то сделать, но что?! Я понимал, что за мгновение добраться до главного города Альянса, и как-то защитить своего сына я не мог, но что мне оставалось делать? И тут раздался голос шаманки, о которой я просто забыл, но которая находилась на расстоянии вытянутой руки от меня.

- Не торопись совершать необдуманные поступки. – сказала она. – Я знаю, что ты видел.

- Но что мне делать? – я готов был кричать и бежать, сам не зная куда.

- Выпей рому в таверне в Оргриммаре. – таков был ответ шаманки.

- Что?! – я не поверил своим ушам. – Пить ром? Мне? Сейчас?

- Да. – непринужденно сказала шаманка. – Тебе это поможет куда больше, чем бессмысленные и бесполезные метания!

- Но… - попытался возразить я.

- Езжай в Оргриммар! – крикнула шаманка, выходя из себя. – Немедленно!

И я поверил ей. Я пулей выскочил из хижины, не замечая, что уже наступило утро, и бросился к своему коню. Я забыл о летающих по воздуху животных, которые могли доставить меня в Оргриммар куда быстрее, чем лошадь. Я забыл обо всем. Я помнил только одну цель – таверну в Оргриммаре. И я помчался к этой цели, не обращая внимания на ящеров, скорпидов, и все остальное на этом свете.

Рейд на Штормград

Яркое свечение портала изрыгало из себя все больше и больше вооруженных до зубов орков, тауренов, и прочих представителей Орды. Каждый, кто на свою беду оказался рядом в момент нападения, уже оплывал лужей крови, лежа на брусчатке морского порта с разбитой головой, или с распоротым животом. Несколько кораблей, стоящих у причалов Штормграда, были настолько прожарены солнцем, что моментально вспыхнули от первых же стрел, обмотанных горящей тканью. Городская стража немедленно подняла тревогу, но поначалу это не принесло никакого результата. Порт был захвачен быстро, и без какого-то ощутимого сопротивления. Предводитель нападавших довольно хмыкнул, глядя на столбы дыма и лежащие вокруг трупы.

- Не расслабляться, сейчас они повылазят из теплых постелей! – крикнул он. – Двигаемся в город!

И многочисленный отряд потек наверх, по длинным каменным лестницам, ведущим в самое сердце Штормграда…

Мэллон бежал изо всех сил, и осматривался по сторонам, опасаясь наткнуться на Ароссо. Приемный отец всегда был добр, но непослушания не терпел, а сегодня не потерпел бы тем более. Дым из морского порта надвигался на город, и уже начинал стелиться по улицам, заставляя Мэллона сбавить скорость, и прикрыть лицо рукой. В воздухе что-то промелькнуло, затем еще и еще. Молодой эльф с трудом различал в нарастающей темноте фигуры пролетающих воинов Альянса, спешащих к месту битвы. Где-то рядом раздался звук копыт, и через мгновение мимо пронеслась группа всадников с обнаженными мечами. Мэллон на минуту замешкался, заряжая стрелу с красно-черным оперением в арбалет, и бросился бежать дальше к порту. Лязг клинков, выстрелы, и яростные крики звучали все громче. Эльф крепче сжал оружие, и в следующую секунду услышал за спиной до боли знакомое урчание. Верный и преданный ледопард догнал своего хозяина, и остановился, тревожно посматривая по сторонам. Эльф сразу же заметил на своем питомце небольшие свежие порезы.

- Ронго! – удивленно воскликнул Мэллон. – Ты что, через окно выбрался?

Ледопард подозрительно понюхал воздух, и глухо зарычал. Молодой эльф поднял арбалет, и осторожно сделал несколько шагов, готовый выстрелить в любую секунду. От запаха гари уже было почти невозможно дышать. Внезапно что-то оглушительно громыхнуло, и из-за угла впереди стоящего дома вылетели клубы черного дыма, а вслед за ними фигура орка с почти оторванной рукой. Орк, казалось, совсем не замечал своей ужасной раны. Используя здоровую руку, он поднялся с мостовой, подобрал свой топор, и страшным голосом заорал:

- Шевелитесь, трусливые твари! За Ор…

Закончить фразу ему не дал Ронго, метнувшийся подобно снаряду, выпущенному из катапульты. Ледопард с разбегу прыгнул на орка, вцепился огромными клыками в его голову, и задергал задними лапами, стремясь разорвать когтями грудную клетку. Грудь орка осталась целой и невредимой, благодаря стараниям кузнецов Оргриммара, сделавших отличные латы. Но голове повезло меньше. Слетевший после взрыва саронитовой бомбы шлем, не оставил орку никаких шансов. Хрустнувшая в мощных челюстях голова через две секунды превратилась в кровавую смесь мозгов, кожи и черепной кости. Ледопард с победным видом наступил на упавшее тело, и издал грозное рычание. Мэллон смотрел на своего питомца широко раскрытыми от удивления глазами. Бывали случаи, когда в своих путешествиях они сталкивались с медведями и саблезубами, но впервые Ронго проявил себя в реальной схватке с грозным врагом. Молодой эльф всегда относился к ледопарду, как к питомцу, которого можно погладить и почесать за ухом, но в этот день Мэллон увидел в Ронго надежного боевого товарища, который не подведет в минуту опасности. 

Ветер с моря понемногу крепчал, надвигая на Штормград грозовые тучи, и разгоняя дым от пожарищ. Дышать стало легче, да и видимость заметно улучшилась. А бой разгорался все сильнее. Когда молодой эльф с ледопардом подбежали к территории порта, перед их глазами предстало леденящее душу зрелище. Несколько сотен воинов сошлись в беспощадной схватке, безжалостно уничтожая противника любыми доступными способами. Крики раненых и умирающих, лязг мечей и взрывы, слились в один монотонный гул. Мэллон попытался найти взглядом Ароссо, но в такой мясорубке это было просто нереально. Вокруг царили смерть и хаос. Молодой эльф видел, как невысокий дворф махал своим молотом, разбрасывая врагов в разные стороны, но вдруг замер и зашатался, как пьяный. В тот же миг за его спиной возник мертвец в гербовой накидке Оргриммара. Он схватил дворфа за голову, притянул к себе, и одним движением перерезал ему горло. Дворф рухнул, как подкошенный, захлебываясь собственной кровью, а в следующую секунду мертвец сам стал мишенью для удара. Посох человека в заляпанных кровью доспехах, сильным взмахом просто перебил его напополам. Тем временем, грозовые тучи достигли Штормграда, сверкнула молния, и после громового раската хлынул дождь. Боясь, что от хлеставшей с неба воды размокнет тетива арбалета, Мэллон рванулся к ближайшему дому. Когда до здания оставалось не более десяти шагов, дорогу молодому эльфу и ледопарду преградил противник. Противник той же расы, что и Мэллон, но волей судьбы, ставший непримиримым врагом всех народов Альянса. Кровавый эльф, рыцарь смерти по имени Ривенгард, стоял, преграждая путь к цели, и глаза его горели зловещим светом. Он уже хотел взмахнуть своим двуручным мечом, как вдруг рядом раздался яростный крик:

- Не тронь парня, собака!

Человек и дреней быстро приближались к ним, спеша на помощь. Уже Мэллон вскинул арбалет, и Ронго сделал первый прыжок, когда кровавый эльф сверкнул глазами, и произнес какое-то заклинание. Мэллон почувствовал, как на него накатила горячая волна, кровь хлынула из ушей и носа и, выпуская стрелу из арбалета, молодой эльф потерял сознание…

Последние капли дождя упали на розовую от крови и воды мостовую, где-то вдали сверкнула молния, но звук грома уже не дошел до Штормграда. Какой-то гул постоянно бил в уши, время от времени заставляя голову раскалываться от дикой боли. Но внезапно перед глазами заплясало что-то светлое, и облегчение нахлынуло лавиной на все тело. Знакомый голос озадаченно кашлянул, и с легкой тревогой спросил:

- С ним точно все будет в порядке?

- Придется полежать с недельку дома. – ответил еще один голос. – Но жить будет.

В открытые глаза быстро начало возвращаться зрение, и Мэллон увидел склонившихся над ним Ароссо и еще нескольких воинов гильдии «Стражи Тирисфала». Во взгляде приемного отца было такое беспокойство, что эльфу стало бесконечно стыдно за свое непослушание. Он негромко застонал, и его пересохшие губы едва смогли выдавить:

- Отец, прости меня!

Красно-черная стрела

В южные ворота Оргриммара я влетел так, как-будто за мной гнался весь Пылающий Легион в полном составе. Едва не сбив своим конем двух орков, тролля и гоблина, я миновал зигзагообразный проход в город, и получил вслед отборнейшие проклятия. Впрочем, это меня мало волновало. Но, как оказалось, не только меня. Гаррош Адский Крик заметил мое возвращение еще издали. Он уставился на меня недвусмысленным взглядом, от которого я распрощался со всякой надеждой побыстрей добраться до заветной таверны. Мне не оставалось ничего другого, как подъехать к вождю, и доложить о своем прибытии.

- Ты быстро вернулся, как раз вовремя. – сказал Гаррош. – Ты что-нибудь слышал про Ущелье Песни Войны?

- Нет, вождь. – ответил я. – Только в общих чертах.

- Понятно! – Адский Крик на секунду задумался. – Ты пойдешь туда в составе небольшой группы. Мне нужны подробные сведения о той местности. Отправление завтра утром. Будь готов, сбор на восходе солнца, у крепости Громмаш. Вопросы есть?

- Нет, вождь, я прибуду вовремя. – ответил я, обрадованный тем, что мне все-таки удастся посетить таверну.

Гаррош махнул рукой, отпуская меня, и ушел, напевая себе под нос какой-то боевой гимн. А через пять минут я уже сидел в таверне, весьма озадаченный и раздосадованный полным отсутствием посетителей. В заведении никого не было, лишь только хозяйка деловито протирала полотенцем кружки и тарелки. Делать было нечего, и я решил последовать указанию, полученному от шаманки из деревни Сен’джин. Пить ром я не стал, но кружку светлого пива и тарелку отварных мидий заказал. Не знаю, сколько времени я сидел, размышляя о том, что видел в деревне троллей, но когда моя кружка опустела на три четверти, в таверне послышались звуки шагов и громкие голоса.

- Хозяйка, мяса и весеннего портера нам! – крикнул эльф Ривенгард с порога.

Вместе с ним в таверну зашли еще трое эльфов. У одного из них была перевязана голова, а сам Ривенгард, похоже, мог действовать только одной рукой. Неприятная дрожь охватила меня при мысли о том, откуда появились эти раны, но беспокоился я вовсе не об этих кровавых эльфах. Я переживал за того, кто мог быть самым родным для меня созданием во всем Азероте. Увидев меня, Ривенгард в приветствии кивнул головой, и вся четверка уселась за мой стол. Ожидая, пока готовится мясо, эльфы сделали по несколько глотков из своих кружек.

- Ну, как все прошло? – не выдержал я.

- Бывало и получше. – без особой радости ответил один из эльфов.

- Да уж, в этот раз они быстро опомнились. – сказал Ривенгард. – Многие из наших остались там, в проклятом порту.

- Ты ранен? – спросил я, показывая глазами на левую руку кровавого эльфа.

Взгляд Ривенгарда вспыхнул недобрым огнем. Он вытащил из-за пояса короткую арбалетную стрелу с красно-черным оперением, и яростно швырнул на стол.

- Вот, привез сувенир оттуда! – со злостью воскликнул он. – Каков щенок, ты только представь себе! У него кровь хлещет отовсюду, глаза уже закатились, а он стрелять в меня вздумал! Чуть ниже, и попал бы прямо в сердце!

В этот момент хозяйка таверны принесла зажаренное мясо, и эльфы принялись за еду. Я смотрел на лежащую передо мной стрелу со следами засохшей крови, и странное чувство овладевало мной. Сама стрела не вызывала у меня абсолютно никаких эмоций, но ее оперение… Я готов был поклясться чем угодно, что такие красно-черные перья какой-то птицы уже когда-то лежали в моих руках. Как же мучительно было созерцать нечто очень важное перед собой, и понимать, что узнать смысл и происхождение этой вещи мне придется нескоро, если вообще придется. Мой взгляд зацепился за необычные царапины возле стального наконечника стрелы. Я взял ее в руки, и ногтем поскреб тонкий слой засохшей крови. И тут я обнаружил такое, что заставило меня вскочить, как-будто в двух шагах от стола, за которым я сидел, взорвалась саронитовая бомба. Эльфы оторвались от своего мяса, и изумленно наблюдали, как дрожь пронзила мое тело.

- Дружище, что с тобой? – с недоумением спросил Ривенгард.

Я молча сел на место, положив обратно на стол стрелу, на которой витиеватыми буквами была начертана фраза «Да падет враг от руки Изенделла».

- Он жив? – мой голос дрожал от сильного волнения.

- Кто? – непонимающе взглянул на меня Ривенгард.

- Тот, кто ранил тебя! – чуть ли не закричал я. – Ведь это был эльф! Молодой эльф, так?!

- Откуда ты зна…

- Он жив?! – все-таки сорвавшись на крик, я повторил свой вопрос.

- О, боги! Да откуда я знаю? – в полной растерянности ответил Ривенгард. – В тот момент прозвучал сигнал к отходу, мне пришлось бежать к порталу!

- Как выглядел тот эльф?

Пока мой товарищ, не понимая в чем дело, описывал внешность ранившего его врага, я вспоминал то, что показала мне шаманка в деревне Сен’джин. Все совпадало – одежда, прическа, цвет волос. Это был он. И он был в Штормграде, причем неизвестно в каком состоянии. В этот миг в мою голову ворвалась настолько безумная идея, что я сам себя поначалу принял за сумасшедшего. Но другого пути я просто не видел. Я должен идти в Штормград!

- Что ты сказал?! – четыре эльфа смотрели на меня с таким выражением лиц, как-будто увидели перед собой говорящего скорпида. Сам того не замечая, я произнес свои мысли вслух, чем ввел сидящих за столом в состояние легкого шока.

- Друзья мои! – решительно сказал я. – Прошу вас, не спрашивайте меня ни о чем. Правду сказать не могу, а лгать не хочу. Ривенгард, дружище, позволь мне взять себе эту стрелу, я тебе потом все объясню!

- Мне бы следовало расспросить тебя обо всем! – ответил эльф. – Но, так и быть, забирай стрелу, и храни свою тайну.

Я горячо поблагодарил эльфа, и хотел было уже попрощаться, но Ривенгард взял меня за руку, и вывел из таверны.

- Слушай, Озгурд! – сказал он. – У нас с тобой есть кое-что общее. Мы оба когда-то приняли смерть. Но у нас есть и различия. Я остался самим собой, но ты… Мне кажется, что в твоем теле есть кто-то другой. Не знаю почему, но я не чувствую в этом зла. Будь осторожен, Озгурд, другие могут думать иначе. Береги себя и прощай…

Ранним утром следующего дня, в полном боевом облачении я стоял у входа в крепость Громмаш, держа за поводья своего коня. Наш отряд уже собрался полностью, ждали только командира, который получал последние наставления от Гарроша Адского Крика. Через четверть часа они вдвоем вышли из крепости, и Гаррош скомандовал:

- Вперед, за Орду!

- За Орду! – хором крикнули все, и отряд из двух десятков бойцов двинулся к городским воротам.

Слово короля

С некоторой долей беспокойства, но больше с уважением и гордостью за своего воспитанника, паладин Ароссо наблюдал, как Мэллон упорно борется с последствиями наложенного на него заклинания «вскипание крови». Какое там – неделю лежать в постели! Этот непоседа уже на следующее утро собрался ловить в городских каналах крабов! Лишь только непреклонная воля приемного отца заставила его остаться дома, но, судя по всему, ненадолго. Так же быстро поправлялся и ледопард Ронго, которому тоже изрядно досталось от рыцаря смерти во время боя у морского порта. Ароссо был неоспоримо прав, когда заявил, что этих «кошек» главное кормить получше, и тогда все раны и повреждения пройдут – не успеешь и глазом моргнуть.

В тот день Мэллон лежал в постели, изнывая от вынужденного безделья. Ронго развалился в двух шагах от кровати хозяина, периодически перекатываясь с одного бока на другой, и греясь под падающим из окна солнечным светом. Внезапно ледопард насторожился и, вскочив на лапы, начал принюхиваться. В ту же минуту возле дома послышалось лошадиное ржание, а затем раздался громкий и настойчивый стук в дверь. Ароссо впустил внутрь гостя, который явно не привык долго ждать у входа.

- О, какой неожиданный визит, – воскликнул паладин, и добавил: – Ваше Величество!

После этих слов Мэллон соскочил с кровати и, едва не запнувшись о ледопарда, приник ухом к комнатной двери. Кто бы мог подумать, к ним в гости пожаловал сам король Вариан Ринн! Но зачем? Мэллон напряг слух, и чуть-чуть приоткрыл дверь, чтобы лучше слышать разговор Ароссо с неожиданным гостем. Разговор, однако, начался довольно-таки странно. Король заговорил сперва о политике, затем поинтересовался мнением паладина насчет последних достижений инженеров Штормграда. У Мэллона создалось впечатление, что король просто проезжал мимо, и зашел немного отдохнуть. В отличие от молодого эльфа, паладин думал иначе. Вариан Ринн хотел что-то выяснить, но не знал, как начать – так считал Ароссо. Стоящий за дверью Мэллон уже начал терять интерес к разговору, и хотел было завалиться обратно в постель, как вдруг услышал слова:

- А как поживает наш герой?

Паладин был застигнут врасплох этим вопросом, и автоматически ответил:

- Хорошо, Ваше Величество, уже намного лучше.

- Отлично! – король даже прищелкнул пальцами от такого ответа, и продолжил: - Я слышал, что вы воспитали весьма недурного стрелка, который, несмотря на свой юный возраст, достойно показал себя в бою. Так вот, я хочу взять его в свою личную охрану. Как вы на это смотрите, господин Ароссо?

- О, благодарю вас за оказанное доверие! Клянусь, я буду очень рад, если Мэллон удостоится такой чести, но архиепископ Бенедикт…

- Ох, уж этот архиепископ! – перебил паладина король. – Мне порой кажется, что он придает слишком большое значение вопросам веры. Так значит, вы положительно смотрите на мое предложение?

Получив утвердительный ответ, Вариан Ринн хитро прищурился, как-будто достиг определенного успеха, и оставалось только развить его и закрепить.

- Тогда Мэллон должен пройти небольшой экзамен. Завтра утром из Штормграда уходит отряд наших разведчиков. Цель похода – Ущелье Песни Войны. Мы получили известие о том, что туда движется шайка Орды, и нам необходимо выяснить, какого демона им там надо.

- Но он не может! – воскликнул Ароссо. – Он еще слишком слаб для таких экспедиций.

- Нет, отец, я готов! – комнатная дверь распахнулась, и в гостиную вышел Мэллон. – Добрый день, Ваше Величество!

Король кивнул головой в ответ, а паладин, возмущенный таким поведением воспитанника, сердито проворчал:

- Разве я учил тебя подслушивать у двери, подобно какой-то любопытной служанке из таверны?

Молодой эльф покраснел от стыда, и опустил взгляд.

- Итак. – вмешался в семейную сцену Вариан Ринн. – Решено! Вот вам мое последнее слово, господин Ароссо. Извольте завтра утром прислать вашего воспитанника к моей резиденции в полной боевой готовности. И наконец, узрите же в нем воина, ведь он уже не сопливый мальчишка!

- Я пришлю его. – ответил паладин, смирившись с неизбежным. – Возможно, я и сам не заметил, как он вырос. Или не захотел заметить.

- Прошу вас, не беспокойтесь за него. – король положил руку на плечо Ароссо. – Это будет всего лишь разведка, а не полноценная боевая операция.

Вариан Ринн встал со стула и, попрощавшись, вышел из дома. А через минуту удаляющийся стук копыт возвестил о том, что король уехал по своим делам, оставив погруженным в тягостные размышления паладина Ароссо, и его молодого воспитанника.

Вечером того же дня, когда последние сборы были закончены, Мэллон подошел к сидящему за столом паладину. Эльф сел рядом, поставив перед Ароссо кружку с пивом и тарелку с нарезанным даларанским сыром.

- Поужинай, ты ведь даже не обедал сегодня.

Паладин взял кусок, но тут же положил его обратно.

- Почему у меня такое чувство, что я вижу тебя в последний раз? – спросил он.

- Отец, не волнуйся, король же сказал, что беспокоиться не надо.

- К черту короля! – Ароссо ударил кулаком по столу. – Я служу Свету, и моя интуиция еще ни разу меня не обманула! Это будет неудачная разведка.

Эльф молчал, не зная, что сказать, а паладин снова схватил кусок сыра, и на этот раз его съел, запив двумя глотками пива.

- Делай, что хочешь! – решительно заявил он. – Но я иду с тобой!

Ущелье Песни Войны

Я никогда не мог себе даже представить, что звезды бывают такими ослепительно яркими. Их, словно, кто-то неосторожно рассыпал тысячами в ночном небе Ущелья Песни Войны, и каждая звезда была окружена какой-то бледно-розовой аурой. Зачарованный этим зрелищем, я лежал на траве, укутавшись в свой плащ, и размышляя о последних событиях. Наш отряд расположился для ночлега и отдыха возле небольшого пригорка, которых здесь было много, и они отлично защищали от прохладного ночного ветра и посторонних глаз. Командир отряда, здоровенный орк Дар'гал первым делом расставил посты вокруг лагеря, и под страхом смерти запретил разжигать костры, чтобы не привлечь ненужного внимания. Мне повезло - при назначении часовых, выбор Дар'гала не пал на меня, подарив мне несколько часов долгожданного отдыха. Голова была полна мыслей о недавно принятом мной решении любым способом попасть в Штормград. В общем-то, добраться до столицы Альянса было не так уж и трудно. Проблема была в другом - как остаться целым и невредимым, хотя бы до тех пор, пока я не найду ночного эльфа, у которого я не знал даже имени. Единственная надежда найти его, была на арбалетную стрелу с красно-черным оперением, которую я всегда носил с собой. Кто-то из местных оружейников должен ее опознать, и привести меня к дому ее последнего владельца. Меня, или того, кто согласится помочь мне. Да! Ведь мне самому слишком опасно идти в Штормград. Я должен найти того, кто сможет беспрепятственно пройти в главный город Альянса и, скорей всего, это должен быть представитель самого Альянса. Я вскочил на ноги и, будучи не в силах лежать, взволнованно начал ходить туда-сюда. Сидящий на трухлявом бревне Дар'гал, под ярким светом звезд изучал какую-то карту. 

- Что, не спится? - спросил он, увидев меня. – Ну-ка, иди сюда.

Я подошел к орку, мысленно проклиная его за то, что он помешал мне думать о важных вещах.

- Смотри! – сказал он, показывая мне карту. – Вот здесь наша лесопилка, а здесь находимся мы.

Где-то в близлежащих лесах взметнулась ввысь стайка птиц, как-будто встревоженная чем-то или кем-то. Дар’гал отложил карту, и уставился на лесной массив, настороженно поглаживая рукоятку своего топора. 

- Знаешь что, Озгурд, - медленно проговорил он. – Пойди-ка, проверь наши посты в той стороне, а я разбужу остальных.

Чутье не обмануло этого опытного орка. Лишь только я двинулся в сторону деревьев, как сразу увидел вспышку выстрела, и мгновенно бросился на землю. Пуля только слегка оцарапала мне ухо. Одновременно с этим сзади меня раздался яростный рев Дар’гала:

- К бою! Поднимайтесь, сонные мухи!

Но бойцов нашего отряда уже не нужно было будить. Грохот ружья моментально поднял всех на ноги, и заставил схватиться за оружие. И в тот же миг из леса к нам рванулась толпа врагов, крича и стреляя на ходу. С великой досадой я вспомнил, что оставил свои кинжалы возле плаща, который лежал на траве в десятке шагов от подозвавшего меня командира. Вскочив с земли, я кинулся назад, не обращая внимания на летевшие пули и стрелы. Уже хватая с травы клинки, я услышал, как сошлись в рукопашной схватке две группы воинов. Наши стрелки предусмотрительно отошли в сторону, и под ярким светом звезд открыли огонь по противнику. Но, опасаясь попасть по своим, они прекратили стрелять, и бросились в бой. Все смешалось. Люди, орки, эльфы и дворфы били, резали и рубили друг друга с таким ожесточением, как будто это было внезапно взбесившееся стадо диких зверей, которые решили разорвать все живое вокруг. Разъяренный Дар’гал, зажимая рану в боку, и изрыгая проклятия, одной рукой крушил своим топором любого, кто был похож на врага. Спину командиру нашего отряда прикрывал таурен Рейн, по прозвищу Игла. Его прозвали так за то, что на спор он рогом прошибал насквозь молодое дерево. Правда, делал он это очень редко, поскольку высвободить потом рог из ствола стоило больших усилий. Но в эту ночь Рейн использовал любой способ для того, чтобы уничтожить противника. Когда на него бросилось трое врагов, он с такой силой метнул в них свой щит, что свалил с ног двоих, но третий сумел выбить из второй руки таурена оружие, и уже хотел ударить его мечом, но Рейн быстро сделал шаг вперед, и с размаху вонзил один из своих рогов в незащищенную броней шею неприятеля. Смотря на все это, я ощущал какую-то внутреннюю дрожь, но она быстро прошла, и благодарить за это надо было двух дренеев, которые набросились на меня настолько быстро, что я не успел уйти в невидимость. Впрочем, она мне и не понадобилась. Все произошло за считанные секунды. Я сделал резкий рывок в сторону, так, чтобы один из нападавших оказался на одной линии между мной и своим соплеменником. Затем нырнул вниз, уворачиваясь от секиры, и сразу же резанул обоими кинжалами ему по животу, после чего оттолкнул ногой прямо на второго дренея. Это было весьма кстати, поскольку тот уже готовился выстрелить в меня из ружья, стараясь не зацепить товарища. Пуля ушла в небо, а стрелок, сбитый с ног собратом с выпадывающими внутренностями, мгновением позже стал мишенью для моих кинжалов, которые я метнул в него одновременно. И тут моя спина ощутила сильный удар, едва не сваливший меня на землю. Обернувшись, я увидел ночного эльфа с занесенным для второго удара посохом. Мое оружие осталось в умирающем дренее, и вытаскивать его, просто не было времени. Я бросился на врага, ударом в лицо повалил его на траву и, навалившись сверху всем своим весом, хотел было задушить, но вспомнил, что у меня с собой все-таки есть кое-что. Моя рука вытащила короткую арбалетную стрелу, и занесла над противником, чтобы вонзить ее ему в горло. Реакция эльфа была настолько неожиданной, что поначалу я даже растерялся. Он впился взглядом в стрелу, и совершенно перестал сопротивляться, что дало мне время немного разглядеть его получше. И я действительно растерялся. Более того, я был просто ошеломлен.

- Откуда у тебя эта стрела? – крикнул эльф, и от звука его голоса я окончательно впал в шок.

Не говоря ни слова, я поднялся на ноги, и когда моя тень ушла с лежащего на траве эльфа, в свете звезд я узнал его окончательно.

- Назови свое имя! – мой голос неожиданно охрип, как-будто я внезапно простудился.

- Мэллон. – встав с травы, ответил эльф, не понимая, что происходит.

- Мэллон… - медленно повторил я. – Моего сына зовут Мэллон.

- Что ты несешь?! – раздался сзади голос, и кто-то приставил к моему горлу нож.

Затем вдруг раздался звук рассекаемого воздуха, неизвестный противник вздрогнул, и нож выпал из его руки. Я обернулся к упавшему на землю телу человека, из бока которого торчала длинная стрела.

- Ароссо! – закричал эльф с такой болью в голосе, как-будто сам получил смертельную рану.

К нам быстро подбегали Дар’гал и Рейн. Таурен уже на ходу замахивался своим молотом, намереваясь разбить голову эльфа на мелкие кусочки, и в этот момент во мне что-то взорвалось внутри. Я кинулся навстречу таурену, и с яростью толкнул его в грудь. Тот от неожиданности свалился на траву, не в силах осмыслить моего поступка. Изумленный Дар’гал с топором в руке замедлил ход, и заорал:

- Ты что?! Убей этого остроухого!

- Я убью любого, кто подойдет к нему! – в ответ закричал я, и наконец-то выдернул свои кинжалы из мертвого дренея.

Но я совсем упустил из виду Рейна, который встал с земли, и молнией метнулся ко мне. Одним движением отшвырнув молодого эльфа в сторону, он нанес удар, от которого у меня все поплыло перед глазами, ноги подкосились, и я потерял сознание.

Кто ты, Озгурд?

Яркий свет факела больно резал глаза, привыкшие к темноте. Гаррош Адский Крик молча стоял в камере подземелья, и смотрел на меня тяжелым взглядом, который не предвещал ничего хорошего. Орк Дар’гал с горящим факелом в руке находился чуть позади вождя, настороженно переглядываясь с тауреном Рейном по прозвищу Игла…

Стычка между отрядами Орды и Альянса в Ущелье Песни Войны закончилась полным поражением последних. Уже утром, очнувшись с дикой болью в голове, я обнаружил себя связанным, и лежащим на траве в центре нашего лагеря. Ночной эльф Мэллон, так же со связанными руками, лежал в двух шагах от меня, и смотрел, как Дар’гал допрашивал пленного дворфа, одного из двух оставшихся в живых из отряда противника. Дворф говорил мало, больше плевался, и с ненавистью глядел на всех вокруг. Терпение орка, в конце концов, закончилось и, понимая, что большего от пленного добиться не получится, Дар’гал с яростной руганью всадил свой топор в голову дворфа. Ударив ногой мертвое тело, орк плюнул на него, и направился в нашу сторону.

- Сынок, не слишком ли ты молод для войны? – издевательским тоном обратился он к Мэллону.

- А ты развяжи мне руки, и увидишь! – ответил эльф захохотавшему Дар’галу.

- Ты видел, что я сделал с твоим союзником? – орк перестал смеяться, и его лицо перекосилось от злобы. – С тобой будет то же самое, если ты не скажешь мне, какого демона вы сюда притащились!

Эльф замолчал, и отвернулся, одарив Дар’гала презрительным взглядом. А тот уже потерял интерес к Мэллону, и сделал шаг в мою сторону.

- А ты у нас, оказывается, не такой уж простой, как кажется поначалу. – Орк задумчиво посмотрел на меня. - Кто ты? Шпион? Предатель, подкупленный врагом?

- Я не предатель! А ты мне не судья! – я чуть было не выпалил правду, но вовремя остановился.

- Ну и хорошо! – неожиданно согласился со мной Дар’гал. – Я знаю, кто тебя будет судить.

Он повернулся к остальным бойцам отряда, и крикнул:

- Пошевеливайтесь, мы идем назад, в Оргриммар! Этих двоих доставить в целости и сохранности к вождю. Он сам разберется, кто тут враг, а кто предатель…

Подземелья Оргриммара кишели змеями и другими опасными тварями. Поговаривали, что там водились даже неупокоенные духи умерщвленных пытками пленников и разных преступников. Но в нашей камере не было ни змей, ни привидений. Там была темнота. Темнота и гробовая тишина. Снаружи не просачивалось ни лучика света, ни какого-либо звука. Меня и Мэллона бросили в одну камеру, чему я очень обрадовался. У нас было полно времени для разговора, и этим обстоятельством я воспользовался сполна. Во тьме я не видел глаз эльфа, но чувствовал, что поначалу он не верил ни одному моему слову. Все изменилось, когда я рассказал ему про мои видения в деревне Сен’джин. Я рассказал ему все, что со мной произошло с тех пор, как я появился в Тирисфальских лесах. И, кажется, он начал мне верить. Он не вопил от восторга, и не проливал потоки слез, но перестал перебивать меня, и стал слушать очень внимательно. А потом сам рассказал мне про Ароссо, и про арбалет с надписанными стрелами, который, по словам паладина, при рождении подарил ему отец. Настоящий отец. Мы говорили очень долго, желая докопаться до истины, а она была еще очень далека от нас. Но в тот момент мы сделали гигантский шаг навстречу друг другу, забыв о том, что волей судьбы принадлежим противостоящим народам. Единственное, что мы не понимали оба, так это то, как ночной эльф Изенделл превратился в нежить по имени Озгурд. И прояснить это мог только один человек. Человек, который на наших глазах упал, пронзенный стрелой из лука в Ущелье Песни Войны…

Гаррош Адский Крик в сопровождении орка Дар’гала и таурена Рейна вошел в камеру, где мы находились по нашим подсчетам уже неделю, а может быть и больше. Свет факела ослепил нас, а пока мы к нему привыкали, тяжелый взгляд вождя Орды просто придавливал нас к каменному полу, кое-как прикрытому какой-то сухой травой. А затем в тишине раздался голос, который в этих подземельях разнесся эхом на несколько сотен шагов.

- Молодого щенка я убью сам! – прорычал Гаррош. – А тебя, Озгурд, сбросят с самой высокой скалы в Оргриммаре, и твои останки растопчут самые большие кодо, которые только найдутся в Калимдоре! Но сперва…

Он схватил меня, притянул вплотную к своему, искаженному яростью лицу, и продолжил:

- Сперва ты скажешь мне, что за представление вы устроили в ущелье! Ты мне скажешь, почему союзник Великой Орды закрывает собой врага в бою! Ты мне скажешь, кто ты такой на самом деле, Озгурд!

Гаррош швырнул меня на пол, и хотел было выйти из камеры, но его остановил мой голос. Он дрожал и прерывался, но не от страха за свою шкуру. Мой голос дрожал от злости и решимости, от справедливого негодования и чувства собственного достоинства.

- Стой, Гаррош Адский Крик! Я не скажу тебе того, о чем ты так хочешь узнать! Но я скажу тебе одно – я нигде и никогда не был, и не стану предателем! И ты не посмеешь обвинить меня в этом!

Адский Крик, обернувшись, посмотрел на меня, усмехнулся и, выходя из камеры, сквозь зубы процедил:

- Посмотрим…

Я остаюсь!

На крепких ветках снег лежит,
И день уходит прочь,
В гнезде виверна уже спит,
И наступает ночь.
Уснул медведь и ледопард,
И кролик под кустом,
Засни, сынок, Элуна пусть,
Одарит тебя сном…

Ночная эльфийка качала на руках двухмесячного младенца и, напевая тихим голосом колыбельную песню, ожидающе поглядывала в окно. Снаружи большими хлопьями падал снег, и солнце уже заходило за горы, испуская последние лучи света. Эльфийка положила уснувшего ребенка в кроватку, и зажгла стоящую на столе свечу. Под чьими-то шагами захрустел снег, за окном мелькнула тень, и через секунду дверь дома открылась, впуская внутрь ночного эльфа с убитым оленем на плече. Эльф положил добычу у входа, снял с плеча арбалет, и отряхнул меховой плащ от белых хлопьев, налипших на него толстым слоем…

Звук открываемого замка, и звяканье связки ключей вошедшего в камеру гоблина-надзирателя, заставили меня очнуться от очередного видения. Очередная порция принесенной к обеду, абсолютно непригодной на вид баланды, не вызывала никакого аппетита. Гоблин небрежно поставил жестяную посуду на пол, воткнул факел в щель на каменной стене, и вышел из камеры. Заперев дверь, он ударил в нее кулаком, и крикнул, обращаясь к нам:

- Советую оставить посуду пустой! Возможно, завтра вам обедать не придется!

Гоблин омерзительно хихикнул, удаляясь по коридору, и не менее омерзительно насвистывая что-то веселое. Судя по всему, жить нам с Мэллоном оставалось считанные часы. За себя я беспокоился меньше всего. Я даже находил ситуацию несколько комичной. Сколько раз за свое существование я могу умереть? Два, три, десять раз? Впрочем, это было не так уж важно. Я взглянул на Мэллона, который к моему хорошо скрытому удивлению, воспринял слова гоблина без малейшего следа паники и страха. Он лишь только слегка побледнел, но и это могло мне почудиться в полумраке камеры. К еде никто из нас не притронулся, и когда гоблин вернулся, его лицо скривилось в презрительной усмешке. Он взял жестяную посудину и, не говоря ни слова, направился к двери. Гоблин успел сделать только один шаг, когда пол в камере содрогнулся, а с потолка и стен посыпалась какая-то пыль. А уже через секунду до нас донесся приглушенный звук взрыва.

- Что за шум? – удивленно пробормотал гоблин, и обернулся к нам. – Сидеть тихо, ясно?!

Он бросил на пол посуду с едой, и бегом рванулся к выходу. Едва только за ним прикрылась дверь камеры, как в коридоре послышалась какая-то возня, крики и звуки ударов. Мгновением позже, в чудом не сорванную с петель дверь, с кровавой кашей вместо лица влетел наш недавний надзиратель, и без признаков жизни рухнул на пол. Следом за ним в камеру ворвались несколько людей, дворфов и ночных эльфов, с оружием и горящими факелами в руках.

- Он здесь! – крикнул куда-то в коридор невысокий дворф с рыжей бородой.

В следующую минуту внутрь вбежал человек, при виде которого Мэллон вскочил, как будто увидел привидение, а затем с криком «Ароссо!» бросился ему навстречу. Молодой эльф так крепко обнял его, что тот негромко вскрикнул, и схватился за бок.

- Осторожней, сынок, рана еще не совсем зажила. – дрожащим от волнения голосом проговорил человек.

- Ты жив! – воскликнул Мэллон. – И ты пришел за мной!

- А разве могло быть иначе? – улыбнулся Ароссо. – Но сейчас не лучшее время для разговоров, нужно уходить.

После этих слов Мэллон так отшатнулся от него, что паладин встревожился не на шутку. Молодой эльф бросился ко мне, схватил за руку, и решительно заявил:

- Я без него никуда не пойду!

Тут настал черед вмешаться мне самому.

- Ты должен идти, Мэллон. – сказал я. – Не беспокойся обо мне, спасай свою жизнь.

- Но…

- Уходи, прошу тебя!

- Так, минуточку! – озадаченно воскликнул Ароссо. – Что здесь происходит? Мы не можем взять с собой твоего странного друга.

- Это не мой друг! – закричал Мэллон с выступившими на глазах слезами. – Это мой отец!

Гробовая тишина, наступившая в следующее мгновение, нарушалась только едва слышными где-то вдалеке звуками выстрелов. Несколько пар глаз изумленно смотрели на нас, забыв о том, что где-то рядом идет жестокий бой, который дает нам возможность в данную минуту спокойно разговаривать. Ароссо переводил взгляд то на меня, то на Мэллона, тщетно стараясь понять, не снится ли ему это все в каком-то дурном сне.

- Назови свое имя! – обратился ко мне удивленный паладин.

- Озгурд. – ответил я. – Но раньше меня звали Изенделл.

- Но этого не может быть! – всплеснул руками Ароссо. – Я знал Изенделла, и ты совсем на него не похож!

Я не знал, как заставить паладина поверить моим словам, да и лишнего времени на это у меня не было. И неожиданно я совершил поступок, которого сам от себя никак не ждал. Я запел песню, слова которой отчетливо запомнил некоторое время назад.

На крепких ветках снег лежит,
И день уходит прочь,
В гнезде виверна уже спит,
И наступает ночь…

- О, боги! – прошептал Ароссо. – Это же та колыбельная, которую пела мать Мэллона…

- Эту песню пела моя жена.

- Но в это же невозможно поверить! – паладин схватился за голову. – Ты же в том бою… О, нет!

- Ароссо! – в камеру вбежал тяжело дышащий дреней с винтовкой в руке. – Ароссо, нам не продержаться больше десяти минут! Там Гаррош со своими орками подоспел! Заканчивайте скорее!

- Командуй отход! – крикнул паладин. – Веди всех сюда, будем возвращаться прямо отсюда! Маг, создавай портал, быстрей!

Дреней убежал, а один из людей раскинул в сторону руки, вокруг которых возникло яркое свечение, и через минуту в центре камеры появился портал с расплывчатым видом большого города внутри.

- Может быть, я совершаю нечто глупое, - проговорил Ароссо, обращаясь ко мне. – Но тебя мы все-таки возьмем с собой.

- Я не иду с вами. – ответил я.

- Как? – в один голос воскликнули Мэллон с паладином.

- Я должен остаться.

- Но почему?!

Что я мог им сказать в ответ? Что нежить не может появиться в Штормграде? Или сослаться на чувство долга, которое не позволяет мне стать предателем в глазах всей Орды? Не знаю… Мне казалось, в тот момент я принял единственно правильное решение остаться в темном подземелье Оргриммара, позволив другим уйти без меня. Я видел пристальный взгляд паладина Ароссо, я видел слезы на глазах недавно обретенного сына, и в какое-то мгновение меня посетила мысль, что в этом мире есть нечто такое, за что можно умереть, не колеблясь, и не сомневаясь ни секунды. Я видел, как бойцы Альянса несли на себе раненых и окровавленных товарищей, видел Мэллона и Ароссо, ушедших в светящееся окно, и почему-то на душе становилось спокойнее. Я был спокоен, когда в камеру ворвались воины Орды, и я улыбнулся Гаррошу Адскому Крику, который в свете затухающего портала уставился на меня удивленным взглядом.

След Сильваны

Почти все население Оргриммара собралось на рассвете перед южными воротами в ожидании справедливого и честного суда над изменником. Еще накануне вечером глашатаи громкими голосами долгое время оповещали жителей города о предстоящей казни преступника, на которую должны были явиться все без исключения. Как и обещал Гаррош Адский Крик, специально для того, чтобы растоптать мои жалкие останки, были найдены самые крупные кодо во всем Калимдоре. Животные стояли неподалеку от городских ворот, равнодушно поглядывая на собравшуюся толпу, и прищуриваясь от света восходящего солнца. Два орка, крепко держа за руки, вывели меня на площадку, находящуюся прямо над городскими воротами. В толпе зевак возник ропот, через минуту переросший в яростные крики «предатель» и «отдайте его нам, мы с ним сами расправимся». Я старался не обращать на это внимания, но на мгновение меня слегка удивила такая озлобленность. Ведь никто из собравшихся внизу не мог обвинить меня в том, что я нанес какой-то ущерб Орде. Хотя, мне вполне могли предъявить то, что я дал беспрепятственно уйти врагу.

Крики становились все громче и громче, до тех пор, пока не появился Гаррош Адский Крик. Он пролетел над скоплением народа на своей боевой виверне, и приземлился на площадке в трех шагах от меня и моих стражей.

- Доблестные воины Орды! – крик вождя разнесся над городом. – Моя жизнь всегда принадлежала вам всем, и я никогда не жалел ее в битвах и сражениях. Мое оружие всегда было направлено против врагов наших народов, против наших общих врагов. Есть ли среди вас тот, кто усомнится в моих словах?

- Нет! – яростный рев толпы был ответом вождю.

- Нет! – повторил Гаррош. – Но сегодня мое сердце и мой разум омрачены и подавлены. С великим прискорбием я должен признать, что допустил ошибку, доверившись тому, кто не заслуживал этого доверия. Может быть, я стал слишком стар, и уже не гожусь на роль лидера?

- Нет! – снова взревела толпа. – Ты наш вождь!

- Тогда почему?! – с негодованием и болью в голосе спросил Адский Крик. – Почему в наших рядах оказался вот этот предатель?! Как могло такое случиться, что союзник перестал быть союзником, товарищ и боевой соратник перестал быть таковым?!

- Смерть ему! – сотни рук взметнулись в воздух в порыве гнева. – Смерть предателю!

- Воины Орды! – крикнул Гаррош. – Наказание будет неотвратимым и беспощадным, но мы не варвары и не дикие звери! Если изменнику есть, что сказать в свое оправдание – пусть говорит, а мы выслушаем его!

Адский Крик повернулся ко мне в ожидании, а толпа перед воротами затихла. В наступившей тишине я чувствовал на себе сотни взглядов, преисполненных презрения и осуждения. Внутри меня росло желание открыть всем правду, но я понимал, что от этого не станет легче никому, и мне в первую очередь. Я не хотел закончить свое существование в звании изменника, но судя по всему, другого выхода у меня просто не было.

- Он молчит! – Гаррош торжествующе вскинул руки. – Ему нечего сказать! Тогда скажу я!

Я не знал, что хотел сказать Гаррош Адский Крик, хотя догадаться было несложно. Но, ни я, ни толпа перед воротами не услышали этих слов. Причиной тому стал нарастающий с каждой секундой вопль, который проникал внутрь головы, заставляя ее раскалываться от боли. Этот вопль подкосил ноги всех, кто собрался у южных ворот Оргриммара, и даже Гаррош упал на колени, закрыв уши руками, а его виверна в ужасе рванулась в небо. Испуганные кодо бросились вперед, не разбирая дороги, и давя всех, кто попадался на их пути. Уже теряя сознание от нестерпимого звука, я почувствовал, как меня обхватывают чьи-то сильные руки, и поднимают в воздух. Повернув из последних сил голову, я увидел знакомое лицо Артуры - одной из валь’кир королевы Сильваны. Ее крылья работали, как заведенные, поднимая нас все выше и выше, и унося прочь от Оргриммара…

Гаррош Адский крик был в ярости. Такого исхода не ожидал даже он. Что могло означать появление приближенных королевы Отрекшихся? Сильвана не могла быть предателем – эта мысль не имела даже никакого права на рождение. Может быть, Ветрокрылая королева ведет какую-то свою игру, известную только ей? Гаррош нервно ходил туда-сюда в крепости Громмаш, изредка бросая испепеляющие взгляды на ближайших соратников. 

- Она должна дать объяснение! – злобно прошипел Адский Крик. – И она мне его даст!

Через минуту из крепости пулей вылетели посыльные, имея при себе особый приказ вождя ко всем лидерам племен и народов Орды. Этот приказ повелевал собрать всех воинов в назначенный час у ворот Подгорода для проведения полномасштабной боевой операции. Однако, в этом приказе не упоминалось о цели этой операции, и этот приказ не касался королевы Сильваны и боевых отрядов группировки Отрекшихся.

Истина

Группа из трех всадников стояла рядом с башней, служившей пристанищем для дирижаблей. Любой, кто в тот час проходил мимо - сразу же хватался за оружие или пытался скрыться, но когда узнавал одного из всадников, то продолжал свой путь, недоуменно оглядываясь. Недоумение было вполне понятно, ведь не каждый день можно было встретить в окрестностях Брилла представителей Альянса. Только лишь присутствие королевы Отрекшихся заставляло местных обитателей отказаться от желания поднять тревогу. В тот день стояла пасмурная погода, и Тирисфальские леса выглядели особенно мрачно. Но только не для пассажира, прибывающего в Брилл не совсем обычным рейсом. Дирижабль медленно подплыл к башне, но еще до того, как он остановился, с его борта слетело существо, от которого у стоящих рядом с королевой Сильваной представителей Альянса, пошла по телу дрожь. Валь'кира Артура опустилась на землю, крепко, но бережно прижимая к себе того, кто недавно вновь обрел когда-то потерянных сына и друга. 

- Спасибо, Артура, я никогда не сомневалась в тебе. - Сильвана отпустила валь'киру, которая перед тем, как уйти, что-то коротко шепнула ей на ухо. 

- Ну, здравствуй, Озгурд! Или правильно будет называть тебя Изенделл? - королева задумчиво взглянула на меня. 

Но я молчал. Молчал и смотрел на двух спутников Сильваны. Меньше всего я ожидал увидеть здесь именно этих людей. Точнее сказать - человека и эльфа. Молодого эльфа. 

- Я так и знала, - с притворным огорчением сказала Сильвана. - Близость к Гаррошу убивает в нас всякие приличия. 

- Простите, моя королева, я безумно рад снова видеть вас! - наконец-то очнулся я. - Просто такой сюрприз... 

- Да уж, а для меня-то какой сюрприз был, когда эта парочка заявилась в Подгород! - смеялась Сильвана, пока я здоровался с паладином Ароссо и Мэллоном. 

- Заявились в Подгород?! Но зачем? - воскликнул я. - Это слишком опасно! 

- Кхм... Леди Сильвана! - подал голос паладин. - Может быть, мы все обсудим в каком-нибудь другом месте? 

- Вы правы, господин Ароссо, нечего нам тут стоять у всех на виду. - ответила королева. - Хотя, Гаррошу уже скоро наверняка донесут о нашей встрече... 

Уже вчетвером мы заглянули в Брилл, где раздобыли для меня коня. Я не упустил случая навестить мою старую знакомую Ренни, хозяйку местной таверны. Та от неожиданности чуть не выронила из рук кружки с пивом, которые собиралась отнести постояльцам. К сожалению, времени на разговоры не было, и мне пришлось тут же попрощаться. Ренни тогда почувствовала, что мы видимся в последний раз и, как оказалось, она была права. Мы - нежить, иной раз чувствуем то, что не дано осознать обычным живым созданиям. Когда мы расставались, Ренни еще долго смотрела мне вслед, отчего на меня нахлынула мучительная грусть. Внезапно я и сам почувствовал, что вижу эти леса и холмы в последний раз. Я не знал, что готовит мне судьба, я просто шел ей навстречу. 

Вскоре мы доехали до Подгорода, где нам всем предстоял весьма непростой разговор. И начала его королева Сильвана. 

- Итак, - сказала она. - Я думаю, что сперва Озгурду стоит узнать, почему не состоялась его казнь, а затем уже господа Ароссо и Мэллон расскажут ему то, что рассказали мне. 

Возражений не последовало, и Сильвана продолжила: 

- Несколько дней назад мне доложили, что в Тирисфальских лесах появились солдаты Альянса. После проверки этих сведений оказалось, что солдат всего двое, идут они не скрываясь, и никого не трогают. Кроме того, они во всеуслышание заявляют, что ищут королеву Сильвану. Когда их доставили ко мне, они мне рассказали все, и попросили помощи. И я не смогла отказать, хотя моим первым желанием было убить их. 

От этих слов королевы меня слегка передернуло. 

- Речь шла о представителе народа Отрекшихся. - продолжила Сильвана. - То есть о представителе моего народа. И я была бы недостойна звания королевы, если бы не вмешалась в это дело. Адский Крик в последнее время берет на себя слишком много, и кто-то должен поставить на место этого орка. Я послала Артуру, чтобы она выкрала Озгурда и, как оказалось, весьма вовремя. И я очень недовольна тобой, Озгурд, из-за того, что ты скрыл от меня свои видения. Если бы ты рассказал все сразу, возможно жизнь всех нас сложилась бы по-другому. 

- Вы правы, моя королева, я не должен был скрывать правду. 

- Что сделано - то сделано, и ничего уже не вернуть назад. Господин Ароссо, теперь ваша очередь говорить. 

Паладин пристально посмотрел на меня, тяжело вздохнул, и начал свой рассказ: 

- Я знал Изенделла и его возлюбленную Иларию задолго до рождения Мэллона. Эти эльфы были самой счастливой парой из всех, которых я только видел. Мы состояли в одной гильдии, и верой и правдой служили Альянсу и Его Величеству королю Вариану Ринну. А когда родился Мэллон, счастью этой пары не было предела. Я и сам очень радовался за них. Своих детей у меня нет, поэтому рождение сына у друзей воспринял так, как-будто он родился у меня самого. Изенделл подарил тогда сыну свой арбалет со стрелами, в надежде, что тот вырастет и станет знаменитым охотником. На арбалете и стрелах, еще до рождения Мэллона, Изенделл собственной рукой вырезал слова "Да падет враг от руки Изенделла". А когда Мэллону исполнилось три месяца, мы получили задание добыть некий артефакт, который находился в крепости у морского побережья. Изенделл и Илария отдали сына в специальный приют для детей, родители которых уходят в боевые походы, или по каким-то иным причинам не могут заботиться о них. Изенделл хотел, чтобы Илария осталась дома с ребенком, но она наотрез отказалась. Даже в походах и битвах они были всегда вместе. Наш отряд прибыл на место на рассвете. Еще один корабль должен был подойти к вечеру. А когда мы сошли на берег, на нас напали. 

Ароссо на мгновение замолчал. Было видно, что слова даются ему с большим трудом. 

- Я прошу прощения у леди Сильваны, если покажусь грубым, - продолжил паладин. - Но я расскажу так, как я это видел. 

- Ничего, господин Ароссо, - ответила королева. - Идет война, и порой мы вынуждены поступать не лучшим образом. 

- Да. - Ароссо опять на мгновение затих. - Это было, как в страшном сне. Я не знаю, откуда там взялись отряды нежити, они появились, словно из под земли. И командовала ими одна из валь'кир леди Сильваны. 

- Это была Артура. - сказала королева.

- Отрекшиеся набросились на нас, как голодные ледопарды на добычу. В нашем отряде трусов не было, все были закалены в боях, но... С такими яростными атаками мы столкнулись впервые. Нас оставалось все меньше и меньше, и конец был близок. Озверевшая нежить сразу отрезала нам путь к кораблю, тем самым лишив нас шанса на отступление. Эта бойня продолжалась около получаса. Когда погибла Илария, Изенделл просто обезумел. Чернокнижника, буквально высосавшего из нее жизнь, мой товарищ стал рвать на части, забыв о том, что вокруг полно других врагов. Я бросился к Изенделлу, стремясь прикрыть ему спину, но страшный удар остановил меня. Я упал на прибрежный песок, кровь заливала мне глаза, но я успел увидеть, как Изенделл поднялся с растерзанного врага. Я его не узнал. Это был уже не тот эльф, которого я знал долгие годы. Его глаза были полны безумия и отчаяния. С диким стоном он подошел к бездыханному телу своей возлюбленной, упал на колени, и вонзил кинжал себе в грудь. В этот момент силы покинули меня, и очнулся я только на корабле, который пришел в тот же вечер. Через две недели, немного оправившись от ранения, я забрал Мэллона из приюта, и стал воспитывать, как собственного сына. Пожалуй, мне больше нечего добавить.

- Добавлю я. – проговорила королева Сильвана. – Ни для кого не секрет, что мы используем оживление павших врагов, для того, чтобы они служили нам. И в тот раз моя валь’кира использовала эту возможность. Так в Похоронном Звоне появился Озгурд. Но что-то Артура сделала не так. А может быть, душа ночного эльфа Изенделла оказалась настолько сильной, что постоянно напоминала Озгурду о его прошлом.

Все это время я стоял, как окаменелый. Я наконец-то докопался до истины, но это не принесло мне облегчения. Мне предстоял нелегкий выбор, который за меня не сделал бы никто на свете.

- Так кто же я? – вопрос сам сорвался с моих губ. – Озгурд или Изенделл? Я должен вернуться в Штормград, чтобы быть со своим сыном и служить Альянсу, как прежде. Но Штормград не примет нежить, это просто немыслимо. С другой стороны, я дал клятву верности Отрекшимся и королеве Сильване.

- Ты служил мне достойно. – сказала королева. – Ты не запятнал себя ничем позорным, и заслужил уважение моего народа. Но я тебе уже говорила раньше, что ты – это твои поступки. Ты сейчас на распутье, и тебе придется выбрать свою дорогу, какой-бы она не была.

Сделать свой выбор мне не дали двое солдат Отрекшихся, которые ворвались в помещение, где проходила наша беседа. Они возбужденно затараторили одновременно так, что их было совершенно невозможно понять.

- Тихо! – крикнула королева Сильвана. – Давайте по одному. Ты первый.

Тот, на кого указала королева, набрал воздуха и одним разом выпалил:

- Королева, в Брилл подходят дирижабли с отрядами Адского Крика!

- Ну надо же! Что-то он задержался! – усмехнулась Сильвана и указала на второго бойца. - Так, хорошо, что у тебя?

- Моя королева, дозорные сообщают, что с юга идет армия Альянса!

Дорога в будущее

Дорога… Она уходила вдаль, за горизонт, и была прямой и ровной, как лезвие меча. Стоящее в зените солнце, освещало ее так, что хорошо просматривался каждый дюйм, каждая пылинка. Однако, все, что находилось по обеим сторонам дороги, было покрыто какой-то расплывчатой дымкой, в которой блуждали непонятные тени. От этих теней веяло злом и равнодушием, они словно искали жертву, которую можно было растерзать на кусочки. Но освещенный солнцем путь манил вдаль так сильно, что хотелось идти по нему, несмотря на все опасности. Там впереди было что-то такое, к чему следовало стремиться всей своей сущностью. Нужно было только решиться, и сделать первый шаг. И я его сделал. Я ступил на эту дорогу зная, что идти придется очень долго, но цель того стоила. Я не видел эту цель, но чувствовал, что она есть. Первый шаг, второй, третий… Неожиданно появилось ощущение, что эта дорога слишком широка для меня, и рядом есть место еще для одного путника. И он появился. Взявшись за руки, мы шли вперед, не обращая внимания на зловещие тени, рвущиеся к нам, но не способные ступить на дорогу. Мой попутчик внезапно остановился, и мне показалось, что он хочет что-то сказать, но я не слышал его голоса. Но голос все-таки был. Он нарастал с каждой секундой, и вскоре я начал понимать слова:

- Очнись, отец! Пожалуйста, очнись!

Я почувствовал, как кто-то трясет меня за плечо, и открыл глаза. Мэллон и Ароссо склонились надо мной, и в их глазах было беспокойство и напряжение. Где-то поблизости слышался голос королевы Сильваны, отдающей кому-то быстрые и резкие приказы и указания.

- Все в порядке, я знаю, что делать! – проговорил я, поднимаясь с холодного пола.

- О чем ты? – озадаченно спросил паладин.

- Ароссо, друг мой! – ответил я. – Прими мою благодарность за то, что ты сделал для меня и моего сына. Ты благородный человек и бесстрашный воин с чистой душой. Я желаю тебе, чтобы ты всегда оставался таким, несмотря ни на что.

- Я не понимаю тебя! – паладин внимательно смотрел мне в глаза. – Нам нужно что-то предпринять, иначе тут скоро станет жарко. Этот болтун Бенедикт все-таки рассказал королю о нашем визите в Подгород, и тот, видимо, решил послать сюда армию.

- Ты скоро все поймешь. – ответил я. – Мне нужно пять минут, чтобы поговорить с сыном, хорошо?

Ароссо отошел в сторону, а я повернулся к Мэллону, и положил руку на его плечо.

- Сынок, ты уже не мальчик, и способен принимать серьезные решения. Выслушай меня. Я должен сделать поступок, от которого нельзя уклониться или оставить его на потом. Я больше не могу служить Орде, но и Альянсу тоже. И тут, и там для меня больше не будет понимания и одобрения. Я должен уйти. Не знаю куда, это неважно, но уйти я обязан.

- Отец, я с тобой! – воскликнул Мэллон.

- Послушай меня, сын! Твоя жизнь только начинается, и то, что твой отец нежить, постепенно забудется. Ты должен остаться с Ароссо, и жить в Штормграде.

- Ты считаешь, что после всего я смогу жить спокойно?! – в глазах Мэллона загорелся недетский огонек, а голос обрел непоколебимую решительность. – Отец, я не покину тебя! Если ты должен уйти, то я уйду с тобой, и никакие силы меня не остановят! Даже ты сам!

- Ты принял решение?

- Да! – твердо заявил Мэллон. – Я иду с тобой!

Я крепко обнял его, мысленно вознося благодарность всем существующим богам. В этот момент я был счастлив оттого, что ни разу не отступился от желания докопаться до истины, и выяснить все о себе самом. Теперь же я получил сполна за все свои усилия и старания.

Я позвал Ароссо, и сообщил ему о нашем решении. Тот сперва был шокирован, но подумав, смирился и не стал возражать. В этот момент к нам подошла королева Сильвана.

- Подгород готов к обороне. – сказала она. – Только пока неясно, от кого придется обороняться.

- Леди Сильвана, что вы намерены предпринять? – спросил паладин.

- Ждать, что же еще? – ответила та. – Гаррош способен на решительные действия, но все же я не думаю, что он объявит мне войну. Ваши войска уже подходят сюда, но на их пути стоит Адский Крик и, следовательно, если допустить наихудший вариант, битва произойдет именно между ними. Но не забывайте, что я служу Орде. Поэтому я выступлю на стороне Гарроша.

- Моя королева. – сказал я. – Мне кажется, что сегодня тот день, когда следует отказаться от любых военных действий.

- Каким же образом? – удивилась королева. – Ты же знаешь Адского Крика, он непременно даст бой любому, кто похож на врага!

- У меня есть небольшой план. – сообщил я. – И есть небольшая надежда, что этот план сработает. Другого выхода у нас просто нет.

- И что же это за план?

Я рассказал о своих соображениях, и все решили, что попробовать стоит. Мы обсудили все детали, и через десять минут я, Мэллон, Ароссо и королева Сильвана, выехали из Подгорода. Следом за нами, в нескольких метрах от земли летела валь’кира Артура, которой была уготована своя роль.

Все пространство перед Подгородом было заполнено войсками Орды. Гаррош Адский Крик носился среди отрядов на своем боевом волке, выстраивая армию в боевой порядок. Орки отдельно, таурены отдельно, тролли отдельно. В воздухе кружили гоблины на причудливых механизмах, готовые обрушить на врага град саронитовых бомб. Внезапно где-то вдалеке зазвучал звук горна, от которого паладин Ароссо встрепенулся, и привстал на коне, стремясь вглядеться как можно дальше.

- Это Альянс! – крикнул он. – Леди Сильвана, действуйте!

В тот же миг королева Отрекшихся сделала знак Артуре, которая сразу же подлетела к Ароссо, сняла его с коня, и понесла по воздуху в сторону подходящей армии короля Вариана Ринна. Мы успели лишь только услышать затихающий крик паладина:

- Прощайте, друзья! Прощайте, королева!

- Прощай, друг! – прошептал я, последний раз глядя на своего товарища.

Этот полет не остался незамеченным, и через несколько минут Гаррош Адский Крик уже мчался нам навстречу. Он остановился в пяти шагах от нас, и закричал своим незабываемым голосом:

- Сильвана, ты только что упустила врага-человечишку!

- Успокойся, Гаррош! – ответила королева. – Этот человечишка удержит Альянс от нападения на тебя!

- Что?! Ты думаешь, что я их боюсь?!

- Я знаю, что ты никого не боишься, но давай поговорим и все обсудим, у нас будет на это время, поверь мне.

- Как я могу тебе верить, Сильвана?! Я вижу рядом с тобой предателя и врага!

Королева ударила ногами своего коня, и подъехала вплотную к вождю.

- Послушай, Гаррош! Ты все-таки вождь, а не безмозглая торговка пивом! Озгурд не предатель, ты просто не так понял, и позволь мне объяснить тебе все!

- Ну что же, попробуй. – усмехнулся Адский Крик.

Пока королева рассказывала вождю все события, произошедшие со мной, Гаррош несколько раз менялся в лице. Сначала он был в полном недоумении, затем удивлен и раздосадован. Казалось, он просто не мог поверить во все это, и считал происходящее какой-то интригой, которая имеет свои, неизвестные ему цели.

- Чего же ты от меня хочешь, Сильвана? – спросил вождь.

- Мне от тебя нужно только одно – не теряй благоразумия! – ответила королева. – Остальное скажет сам Озгурд.

С возрастающей надеждой на благоприятный исход, я подъехал к Гаррошу. Мэллон последовал за мной, и встал рядом. Адский Крик пристальным взглядом окинул нас, и я заметил, что в его глазах еще сохранились недоверие и подозрительность.

- Вождь! – сказал я. – Когда-то я дал клятву верности Орде. И не было такого случая, чтобы я ее нарушил. Даже в свете произошедших событий я хранил верность тебе и моей королеве. Именно поэтому я остался тогда в подземелье, хотя имел полную возможность уйти в Штормград. Я не предатель, и никогда им не был. Но во мне остались чувства, хоть я и принял однажды смерть. Чувства и долг. И это не позволяет мне предать родного сына. Как ты думаешь, вождь, Гром Адский Крик - твой отец, бросил бы тебя? Да никогда в жизни, ведь так?!

Я говорил и видел, как в Адском Крике боролись две противоположные силы. Жестокая и непреклонная половина вождя стремилась взять верх над его благоразумием и милосердием, которое все-таки оставалось в нем. Он сидел на своем волке, опустив голову, и лицо его было мрачнее тучи. Когда я закончил говорить, Гаррош взглянул на меня, заставив силой воли подавить возрастающее во мне ликование. По его глазам я понял, что он поверил мне. Поверил и понял.

- Уходите! – хриплым голосом проговорил Адский Крик. – Никто вас не тронет.

Он повернулся и быстро поехал к своим отрядам.

- Ну, вот и все. – сказала королева Сильвана. – Теперь ваш путь свободен.

- Прощайте! Пусть боги продлят ваши дни! Вы навсегда останетесь моей королевой! – простился я с Сильваной.

И мы с моим сыном двинулись вперед, навстречу неизвестному будущему. Мы уходили, не зная, что нас ждет дальше, и ждет ли вообще. Оставив за спиной армии двух великих фракций, я думал о том, где же все-таки проходит эта грань, разделяющая верность своему долгу и сильнейшие кровные узы. Возможно, она проходила прямо здесь – у Подгорода, но скорей всего, для меня эта грань стерлась, ибо я не смог отказаться от собственного сына, и при этом не стал в глазах других мерзким предателем. И если уж жестокий и непреклонный Гаррош Адский Крик понял меня, то есть еще надежда на то, что народы Азерота прекратят бессмысленные и кровопролитные войны, поскольку в этом мире есть нечто такое, что стоит сохранить любой ценой...

Конец.

Содержание:

1. Озгурд
2. Брилл
3. Первый враг
4. Королева
5. Оргриммар
6. Аспект Возрождения
7. Мэллон и Ароссо
8. Шаманка
9. Рейд на Штормград
10. Красно-черная стрела
11. Слово короля
12. Ущелье Песни Войны
13. Кто ты, Озгурд?
14. Я остаюсь!
15. След Сильваны
16. Истина
17. Дорога в будущее